Штольман подумал, что, если сегодня утром ещё что-нибудь
произойдёт, он по-настоящему сойдёт с ума. Вот просто сядет прямо
на крыльцо своего собственного дома и натуральным образом съедет с
катушек. Последний раз такое безумие на его памяти случалось, когда
он учился в Императорском училище правоведения, куда был принят
вопреки всеобщему мнению благодаря отличной учёбе и спортивным
достижениям, а вовсе не по протекции дяди.
В тот злополучный день императрица решила нанести неожиданный
благотворительный визит в его альма матер, и известно об этом стало
лишь в ночь накануне посещения. Все учащиеся, персонал и учителя
были подняты словно по тревоге в три часа ночи. До самого утра всем
известные недоработки, до которых вечно никогда не доходят руки,
были практически устранены. Государыню встретили стоящие навытяжку,
бодрые, красивые, улыбающиеся студенты. Если бы Мария Александровна
знала, чего им это стоило, она сократила бы свою приветственную
речь и поскорее перешла в кабинет ректора. Кроме того, императрица
была бы крайне удивлена, что сто пар глаз напряженно следят за её
перемещением по зале не только из безграничного обожания и великого
уважения, но и потому, что тяжёлое зеркало слева от входа закрепили
только час назад и надёжность крепления ни у кого из присутствующих
доверия не вызывала по причине беспробудного трёхдневного пьянства
плотника Василия, нынче запертого в сарае на заднем дворе. Поэтому,
когда Мария Александровна перемещалась ближе к двери, все дружно
задерживали дыхание, облегчённо вздыхая, когда государыня
возвращалась в центр залы.
В тот раз всё обошлось, а вот сегодня утром Штольману казалось,
что их с Аней не такой уж большой дом стал средоточием жизни
шебутного и легкомысленного Парижа! Всё началось в семь утра. Ну,
тут справедливости ради надо сказать, что против такого начала Яков
не возражал. Проснулся он от того, что Анна вместо того, чтобы как
обычно дать ему поспать, стянула с него одеяло и совершенно
недвусмысленно заменила его своими руками и губами. По не совсем
здравому в тот момент рассуждению Штольмана день явно задался. Знал
бы он, что будет дальше, прикусил бы язык!
Через пять минут во дворе раздались крики, и утро из сладостного
превратилось в суетное. К ним прибежал садовник господина Руже,
который жил на соседней улице. Несчастный рыдал не скрываясь. Жена
его надумала ночью рожать, позвали акушерку, но роды вышли
тяжёлыми. Доктора вызывали уже два раза, но он не идёт — трущобный
дом рухнул ночью, много раненых, он не может отлучиться оттуда. А
ведь все знают, что жена господина Штольмана не только
проницательный сыщик, но и великолепнейший врач! Не откажите,
спасите несчастную, а уж он отплатит, ей-Богу, отплатит! Решительно
прервав все предложения об оплате, Анна взяла свой докторский
чемоданчик и быстро последовала за визитёром.
