АлександрМазин
Варяг
ДЕРЗКИЙ
Пролог
– …а также
болгаре злокозненные неутомимо старания прилагают, дабы привлечь на
свою сторону пацинаков. И озабочены сим союзом настолько, что
соединяют браком сыновей своих с пацинакскими девами, дабы
приготовить сим военное сотоварищество против нас. Посему прошу,
Ваше Святейшество, молитвенного благословения Вашего,
заступничества пред Господом и заступничества пред Господином нашим
Автократором Василевсом, да живёт он вечно, ради оборонения нас от
врагов земных, яко молитвы Ваши обороняют нас Небесным
благоволением!.. – при этих словах тонкие уста стратига тронула
улыбка, ибо нынешнее непростое положение подвластного стратигу нома
как раз и было «заслугой» нынешнего же носителя алых сапог Льва
Шестого, проигрывающего одну войну за другой и ухитрившегося
довести империю до того, что византийским дипломатам приходилось
теперь именовать мисийского дикаря кесарем и платить ему дань,
которую тот, не стесняясь, использовал в своей борьбе против
Византии.
Нет,
правитель херсонской фемы стратиг Иоанн не рассчитывал, что Лев
Шестой окажет помощь далёкой херсонской феме. Вряд ли он даже
прочтёт его письмо. Автократор Лев, озабоченный лишь желанием
угодить любовнице, даже не задумывался, каково это: представлять
христианскую империю в окружении враждебных варваров.
Вот почему
каждое своё послание в дворцовую канцелярию фемный стратиг Иоанн
дополнял ещё одним: человеку, которому единство ромейского мира
небезразлично. Святейшему Патриарху Константинопольскому Николаю,
прозванному Мистиком[1],
по занимаемой им когда-то должности.
Стратиг
поглядел на собственного секретаря, замершего в ожидании, стёр с
лица улыбку и продолжил, уже не для дворцовой канцелярии, а для
этого, второго адресата:
– Ныне же
из собственных средств намерен я собрать отряд войска и послать в
землю пацинаков не ради военных действий, а лишь для того, чтобы
позаботиться о безопасности вверенной мне фемы и воспрепятствовать
набегам варваров на ромейскую землю. Однако испытывая немалую
нужду, молю Ваше Святейшество…
Стратиг
смотрел на то, как бегут из под пера секретаря ровные ясные строчки
и думал о том, сколько ещё писем придётся написать, прежде чем на
той стороне моря проникнутся серьёзностью ситуации и поймут: если
Симеона не остановить, то и Херсонскую фему постигнет участь
Силистрии
