30 ноября 1979 года.
27 дней до операции «Шторм-333»
25 дней до начала Афганской войны.
Колония строгого режима.
- Сизый, я тебе зуб даю, наш молчун, стопудово мент.
Озвучив предъяву, молодой вор-форточник по кличке Комар, оскалил
жёлтые зубы и, зацепив ногтем золотую фиксу, воспроизвёл звонкий
щелчок. Этим ритуальным, пацанским жестом, он отдал на заклание
единственную материальную вещь, оставшуюся в его владении на
зоне.
После этого Комар поочерёдно заглянул в глаза каждому
авторитету, из собравшихся на сходку, в каптёрке четвёртого барака.
Смотрящий за зоной, вор в законе, по кличке Сизый, многозначительно
хмыкнул, и его тяжёлый взгляд, заставил замереть худосочного
блатного.
- Комар, предъява дюже серьёзная. Ты случайно, проотвечаться не
боишься? – грозно спросил Сизый, но молодой вор взгляд не
отвёл.
Порывисто подняв руку, Комар поиграл пальцами под освещающей
вещевую каптёрку тусклой лампочкой и показав братве набитые ещё на
малолетке синие перстаки, за которые на взрослой зоне ему пять лет
назад чуть не отрубили пальцы.
- Сизый, если бы я менжевался как девка, то золотой зуб на кон
не поставил. В подтверждение своей правоты, я готов и руку на
отсечение отдать, за свои предъявы.
Выслушав выступление мелкого вора, все присутствующие
призадумались. Молодой форточник иногда косячил по мелочи, но
понятия воровские, старался соблюдать. Ещё одна-две ходки, и он мог
стать авторитетным арестантом, тем более его воровская квалификация
это позволяла. Но сейчас он пришёл с предъявой на человека, который
ничего плохого никому из них не сделал. Да ещё и пёр как бык на
рожон, ставя на кон практически свою жизнь.
- Комар, а с чего ты вообще решил предъявить Молчуну за
принадлежность к красной масти? Он же вроде в наши дела нос не
суёт. Живёт по мужицким понятиям. Работает на лесопилке. В актив
зоны или в бригадиры, свою кандидатуру не выдвигает. Да и в частых
походах в кабинет хозяина или к кумовьям из особого отдела, вроде
как не замечен.
- Да я с первого дня эту подментованную падаль учуял! –
эмоционально выпалил Комар. – Молчун, весь такой правильный, что аж
плюнуть в комсомольскую харю хочется. Ходка первая, а понятия наши
получше некоторых бывалых арестантов знает. Вроде фраер, а
воровская феня другой раз от зубов отскакивает, как у заправского
сидельца. Работает и живёт без косяков, но на блатных смотрит как
на дерьмо. И самое стрёмное, никто ему за это предъяв в глаза не
кидает. Да и вообще, после появления Молчуна, в располаге пятого
барака, любая буза закончилась на корню и как-то дюже тихо стало.
Мужики без понуканий на локалке строятся и на промку ходят чуть ли
не строем. А это же пятый барак, там весь сброд со всей зоны
собран. И такого благолепия в отряде никогда не наблюдалось. Ох,
братья арестанты, неспроста это всё.
