Это случилось на восьмой день
экспедиции после полуночи.
Николай Губа почувствовал, как
холодом дохнуло в затылок; волосы на голове поднялись и вытянулись,
словно струны на гитаре. Он был уверен, что ощущает статическое
напряжение каждой клеткой своего тела. Где-то рядом пронёсся шквал
ветра и унёс с собой кусок брезента, оторванного от их палатки, что
стояла неподалёку в лагере.
Электричество, подумал Губа, сейчас
шарахнет током, - и с диким воплем бросился подниматься вверх по
пригорку, перебирая руками и цепляясь за корни торчащих из
развороченной земли кустов. Навстречу как раз пробирался,
пригибаясь, Семён; Губа, забыв обо всём кроме страха и ужаса перед
необъяснимым явлением, едва не бросился в объятия тому, кого больше
всего ненавидел.
- Что это? – выкрикнул он каким-то
свистящим звуком, и нервные спазмы сдавили ему горло, как тиски
крепёжную деталь в цеху завода. – Что это? Что произошло? Это
конец?
- Я знаю не больше вашего, - хмуро
ответил Семён. – Успокойтесь. Неужели грозы боитесь?
- Но ведь… - голос у Губы дрожал. –
Это ведь гроза необычная! Таких гроз не бывает!
- Не знаю. Сверкнула молния, затем
прогремел гром, я услышал какой-то жуткий вой или рёв и, наконец,
ваш крик. Наскоро одевшись, выскочил из палатки, добежал сюда,
увидел вас всего трясущегося. Что вас напугало? Молния?
Луна, каким-то ярким красноватым
светом освещала часть опушки. Пострадавшая после первого шквала
грозы правая сторона оврага съехала всей массой в сторону и
погрузилась в бурлящий рыжий поток, превратившись в слизистую
глину. Земля в этом месте бурлила и выдавала в пространство
неприятные квакающие звуки.
Губа, выбравшись, остался стоять
наверху, наблюдая, как Семён спускается по оврагу вниз, на
уцелевший участок сухой земли.
- Странно… спуститесь сюда, Губа, не
будьте трусом!
- Ничего, мне и здесь хорошо, -
дрожа всем телом, ответил тот. – Почему нет туч? Откуда молнии? И
эти странные разряды электричества?
- Николай, это вы кричали? –
послышался встревоженный голос в темноте. – Что случилось? Где
Семён?
- Люда, не подходи ближе, может
случиться оползень! – крикнул Семён, но Люда не услышала: снова
громыхнуло так, что заложило уши, по небу прочертились зигзаги
светящегося зеленоватого фейерверка; две змеевидные молнии возникли
друг за другом ниоткуда и, перекрещивая свои собственные линии
трассы, вонзились в ближайшее дерево. Раздался треск, и дерево
превратилось в пылающий факел. Стало светлее. Всё чёрное небо было
усыпано звёздами, и Млечный путь свисал над лесом своим
величественным покрывалом.
