Тучи над головой и близкие раскаты
грома обещали грозу. Если хляби небесные разверзнутся, можно забыть
не только о поединке, но и обо всём остальном. Досадно… Маршал
турнира поглядывал вверх, хмурился, герольды замерли в ожидании его
решения.
Я мысленно торопил: давай, давай,
время есть, успеем. Пока гремит гром — это не страшно, да и первые
капли не помешают. К тому моменту, когда земля пропитается водой и
превратится в месиво, всё будет кончено.
Мой противник стоял, положив меч на
плечо, готовый по первому звуку боевого рога нанести удар. Нас
разделяли три шага, и он как обычно верил, что дотянется до меня.
Что ж, если не боится напороться на встречный прямой, пусть
попробует. Два месяца назад на фестивале в Воронеже я подловил его
этим приёмом. Хорошо, что кончики мечей затуплены, а сами мы
облачены в доспехи, иначе лежать ему на ристалище с разорванным
горлом.
Увы, но наши поединки давно перестали
быть игрой, и когда-нибудь я убью его или он убьёт меня, ибо кроме
азарта между нами прочно поселилась ненависть.
Удивительная штука — жизнь. Всего-то
год назад мы были друзьями. Дружили с детства. Оба любили книги, в
которых герои сражались на мечах, и вместе с ними, как настоящие
рыцари, сражались и мы. Это обоюдное увлечение послужило основой
для клуба исторической реконструкции «Двенадцать ливров». Началось
всё со школы. Доспехи делали из картона, мечи из палок. Со временем
стали присоединяться другие ребята. Сосед из второго подъезда,
Николай Львович, бывший когда-то чемпионом области по фехтованию,
сначала в шутку, а потом всерьёз занялся нашим обучением. Из
дворовой компашки, краской написавшей на стене хрущёвки
Château de
Chinon, мы превратились в
респектабельную команду, которая начала выступать на турнирах и
фестивалях, нарабатывая опыт и завоёвывая авторитет.
Дела шли на лад. Постепенно обросли
знаниями, доспехами, знакомствами. Участвовали во всех пеших
дисциплинах, я предпочитал две: «меч-щит» и «длинный меч». Мне было
одинаково комфортно фехтовать хоть правой, хоть левой рукой,
кажется, это называется амбидекстр, и я часто менял местами щит с
мечом, выводя соперника из равновесия и заставляя его
ошибаться.
Человек, стоявший сейчас напротив,
знал о моей способности и привык противостоять ей. Он в нетерпении
взмахнул мечом и обернулся к маршалу. Тот как будто не замечал
направленного на него взгляда, жестом подозвал герольдов и стал
что-то обсуждать с ними. Я молча и без лишних движений ждал
результата переговоров судейской команды. Наш поединок должен был
определить, кто станет первым в дисциплине «длинный меч».
Заканчивался второй день турнира, и если сейчас мы не выясним
этого, то придётся откладывать решение до следующего раза.
