Три дня спустя после описываемых событий.
Двор Барятинских отдыхал в послеобеденной неге. Все разлеглись
по своим углам, и только тоскливое жужжание мух, бьющихся в стёкла,
прерывало вялые мысли родовитых владельцев и их слуг. Но так было
не везде.
Если отойти чуть подальше от семейного гнёздышка, можно увидеть,
как бегают по плацу дружинники, как коптят небо уютные ряды
крестьянских избушек вдали и работают мастерские. Одна из них, как
раз в полукилометре от резиденции, сейчас кипела жизнью.
Насупившийся длинноволосый мастер с аккуратным хвостиком за спиной
вот уже десятый час не отходил от зачаровального стола и крепкой
рукой водил по стали фокусировочный камень.
Вот-вот он должен был закончить работу, и снаружи ждали
совершенно разного пошиба гости. Среди них делец-аристократ
Владимир Скаржинский, заехавший в имение по приглашению мастера
вместе со своей подругой Еленой Рюминой, баронесса Анна
Барятинская, вернувшаяся с конной прогулки, вся раскрасневшаяся и в
приталенном синем жакете, а также рыжеволосый Феликс Д’Арманьяк в
новом фиолетовом пиджаке и с декоративной шпажкой на поясе, которую
он носил сугубо ради важности.
Но самым неожиданным посетителем был Пётр Аничков, успевший
сдружиться с мастером Елисеем после нескольких сеансов лечения
облысения. К слову, успешных. Все они вели лёгкую непринуждённую
беседу, разбавляемую шуточками острого на язык Владимира и
уморительными историями из жизни Феликса.
Все они расположились в беседке возле мастерской, которую велел
поставить отец семейства Борис Барятинский в подарок сыну, так
успешно отдавшему долг своей стране. В поместье уже ходили слухи о
подрастающей смене старшим братьям: про ситуацию с двумя личными
Брешами Артёма все быстро прознали и обсасывали новость со всех
сторон. Недоверие и скепсис поселились во многих умах. Дядья, тётки
и остальная родня сомневались в самостоятельности младшего
наследника, мол, это братья помогли, чтобы через него спихивать в
семейную казну часть Брешей.
Всем доподлинно известно: старшие получат деньги только к зиме,
когда отдадут повинность в сто пятьдесят Брешей, но Борису средства
нужны сейчас. Вот и придумали схемку…
В этот бред верили не все. Люди видели, как резко изменился
молодой барон: как поставил на место зарвавшихся Шеиных и
Мещерских, как удачно нашёл инвестора в своё предприятие и сам
отъезд в Вологду уже говорил о прорывном характере подрастающего
наследника.
