— Аркаша, это не то, о чём ты подумал, — приглушённый голос Лены
разбудил меня. Оторвав голову от подушки, я обнаружил, что в
комнате светло, и ни Маши, ни Фыры здесь нет. — Аркаша!
Дверь распахнулась, и в комнату ворвался взъерошенный Куницын с
красным от гнева лицом.
— Ты сейчас похож на ту ондатру, которая украшает туалет моего
кафе. — Сонно протянул я, разглядывая Куницына. — Во всяком случае,
цвет морды один в один.
— Женя, не слушай его, — в комнату заглянула Лена, но, увидев,
что я всё ещё валяюсь в койке, пискнула что-то неразборчивое и
исчезло из поля зрения.
— Женя, наверное, мне нужен секундант, и я не знаю, к кому ещё
обратиться, — процедил Аркадий.
— Почему дверь моей комнаты открыта, и где моя жена? — я
перевернулся на спину и заложил руки за голову.
— Твоя жена ушла выгуливать Софью и Фыру, и, по всей видимости
не стала запирать тебя здесь, — раздражённо пояснил Куницын, падая
в кресло. — Мало ли, вдруг тебе что-то присниться, и ты выйти не
сможешь? И сиганёшь в окно, пугая девушек своими трусами.
— Кто тебе сказал, что я в трусах? И, это, конечно, моё личное
мнение, но вряд ли девушки перепугались бы, увидев меня, в чём мать
родила. — Добавил я философски, разглядывая потолок.
— Скромность красит людей, — саркастически напомнил мне
Куницын.
— Так я скромный, просто честный. Давай говорить откровенно, мне
есть, чем похвастаться перед женщинами. Правда, что-то не хочется,
— добавил я, скривившись. — Это странное, я бы сказал
парадоксальное чувство, которое иной раз не даёт мне покоя.
Например, когда мне о нём напоминают. Кстати, Игнат догадался
выделить людей для ненавязчивого сопровождения дам?
— Четверо егерей ненавязчиво прогуливаются по параллельным
дорожкам, если ты это имеешь в виду, — злобно проговорил Куницын,
который всё никак не мог поведать о своих проблемах.
— Это хорошо. А то вдруг какой неразумный, вроде Дроздова, решит
меня на прочность проверить. Нам бы полученные активы сейчас
переварить без потерь. — Откинув одеяло, я поднялся с кровати и
пошёл в ванну.
— Рысев, ты голый, — заметил Куницын.
— Я тебе об этом только что говорил, — ответил я, и захлопнул за
собой дверь.
Когда я вышел из ванной, Куницын уже слегка успокоился. По
крайней мере, лицо у него стало почти нормального цвета. А к тому
моменту, когда я оделся, он и дышал уже ровно, а не через раз.
