Это было похоже нас сон. Сон, где ты проживаешь какую-то другую
жизнь.
Там были Катэрия и целая орава её детей, несметный рой маленьких
и озорных девчонок, все выглядящие как мелочь, которые с криками
двигались в мою сторону и прямо на ходу разбирали мой корабль, на
котором я пытался от них улететь.
Я уже был готов пустит в ход турели против этих полчищ, но эти
маленькие твари их уже скрутили и весело-задорно вытаскивали ленты
с бронебойными патронами. Они облепили корабль со всех сторон,
снимая обшивку, двигатели, пролезая в технические пространства,
вырывая с корнем проводку.
Я сидел в кресле пилота, чувствуя отчаяние. Понимал, что мне не
жить, и бросился в десантный отсек, так как они уже лезли из-под
приборной панели, галдя, как стая птиц. Но прямо в проходе
столкнулся с Катэрией. Она смотрела на меня с осуждающим
прищуром.
— Ты не вернулся, Элиадирас, — тихо произнесла она.
— Я… я был занят.
— Забыл о нас.
Катэрия потянулась вперёд, после чего тихо произнесла несколько
страшных слов шёпотом мне на ухо:
— Я беремена. Мы ждём четверню…
Полчища мелочей хлынули в кабину изо всех щелей, и я едва успел
пробормотать, прежде чем нас смыло этим живым потоком:
— Только не снова…
И тьма. Пугающая и тёплая тьма, которая смотрела мне в душу,
скаля зубы. Я не боюсь темноты, но сейчас был в ужасе. Я начал
драться, махать кулаками, пытаясь отбиться от ужаса, который
постепенно откусывал от меня по кусочку. Медленно, мучительно
больно. Я пытался кусаться, но зубы в одночасье просто выпали,
посыпавшись в никуда.
И я вырвался. На какое-то мгновение вырвался, услышав странный
язык, который не мог разобрать. Его произносили женские голоса.
Кто-то в стороне спорил или ругался, пока меня удерживали на
кровати, навалившись телами. И среди этого спора я уловил знакомый
язык.
— Что опять? — послышался голос. Он принадлежал мужчине, низкий,
грубый и слегка обрывчатый.
— Он в вновь бреду! Снова! Почему мы тратим свои силы на него?!
— ему ответил женский, более злобный и агрессивный.
— Он должен выжить. Я хочу знать, откуда он взялся здесь.
— Я с каких пор у тебя в слугах, человек?!
— Делай, что тебе говорят, твою мать!
— Мы тебе не сиделки, человечишко! Мы только тратим силы на это
удобрение для земель, но его жизни ничего не стоит!
— Делай, как я говорю! — рявкнул он, после чего устало вдохнул,
и голос неожиданно смягчился. — Азурлина, часть моей крови и души,
я говорю тебе пожалуйста, помоги мне с этим вопросом.
