Аэропорт
Красноярска. Князь Романов Дмитрий
Алексеевич.
Сегодня улетала Ксения Алексеевна.
Как бы ни хотелось сестре задержаться, чтобы заниматься
действительно полезным делом, к которому мы ее постепенно допустили
в Красноярском княжестве, но день свадьбы неуклонно приближался, и
княжне Казанской настала пора возвращаться, чтобы успеть закончить
подготовку.
Я, естественно, на свадьбу попасть
никак не мог. Государев приказ не покидать Красноярское княжество с
меня никто не снимал. А потому Михаилу Эдуардовичу придется
становится мужем княжны Казанской без моего присутствия, хотя мне,
откровенно говоря, и хотелось бы посетить столь важное для нашего
рода и Ксении Алексеевна мероприятие.
Так что стоял я у трапа, обнимая
сестру, прекрасно зная, что в следующий раз мы увидимся нескоро.
Юсупов не отпустит молодую жену гостить к брату, у него есть
обязательства перед своим родом по рождению наследника, и Михаил
Эдуардович, давно влюбившийся в Ксению, отказываться от этих
обязанностей не станет.
— Береги себя, братец, — всхлипнула
Ксения, разжимая объятия.
— Обязательно, — улыбнулся я в ответ.
— Прилетай, если захочешь навестить нас.
Ее губы дрогнули в ответной улыбке, и
Ксения со вздохом начала подниматься в ожидающий княжну
самолет.
Звено истребителей сопровождения было
готово подняться в воздух. Еще один транспортный самолет был забит
под завязку роботами — как простыми боевыми единицами, так и
«Стражами». Задача этих солдат — охранять мою сестру от любых
угроз.
Происшествие на шахте и фактически
доказанная вина великого князя Можайского не позволяли забыть об
отсутствии любви к роду Романовых. И хотя мы сняли повышенный
уровень безопасности, Ксению на земле Юсуповых так плотно оберегать
не получится. А все равно необходимо.
Когда самолет поднялся в воздух,
оторвавшись от взлетно-посадочной полосы, я еще несколько секунд
наблюдал, как он превращается в черную точку в небе. Истребители,
выстроившись кольцом вокруг борта сестры, перешли в режим
невидимости, и найти их невооруженным глазом было уже
невозможно.
— Домой, князь? — уточнил Виталя,
когда я сел на заднее сидение «Монстра».
— Сначала в представительство
«Руснефти», — велел я.
Наномашины еще трудились над моим
организмом, приводя его к эталонному состоянию. Так что родовой
защиты, ставшей для меня уже привычной, воспринимающейся как нечто
само собой разумеющееся, у меня не имелось.
