Привет, читатель!
Добро пожаловать на страницу пятого тома "Имперца". Продолжение
выйдет по расписанию)
Не забывайте добавить книгу в библиотеку и подписываться на
авторов)
Железнодорожная нитка
Москва—Калуга, Александр Мирный
Взрыв был такой силы, что локомотив
подкинуло вверх, и наш второй вагон начал послушно вставать на дыбы
за ним. По законам физики все немногочисленные пассажиры самого
мажористого вагона первого класса должны были рухнуть кто как,
ломая себе шеи, но...
Тут прогремел второй взрыв, на этот
раз — под днищем нашего вагона.
Два заряда? Надо же, учатся.
Молодцы.
Я не видел, но чувствовал стихию.
Вагон вставал на дыбы, а огненный цветок распускался прямо под
нашими ногами. Иван еще договаривал какую-то фразу в телефон, я
чувствовал губами губы Василисы, а смерть уже занесла над нами свою
остро заточенную косу.
Даже если я погашу второй взрыв, нам
все равно крышка. Никакие кости не выдержат американские горки в
вагоне, который перетрясет, как погремушку. Никакая стихия не
удержит шестьдесят тонн вагона, несущегося даже на скучном
полтиннике.
Все, что ли?
Глаза Василисы начали расширяться от
ужаса, а перед моим внутренним взором пронеслось гребаное попурри
из того, что я еще не успел в этом дурном мире.
Не порыбачил.
Не съездил на охоту.
Не напился в дым со своим лучшим
другом.
Не взял на руки своего первого
ребенка.
Не посадил дерево.
Не построил дом.
Не пристрелил ту падлу, которая
подняла руку на моих людей.
Что я могу сделать в эту секунду,
чтобы спасти хотя бы двоих людей? Металлу все равно, кого
расплющивать, он — молот, и он — наковальня.
И здесь, сейчас он повсюду.
Рельсы дороги и колеса, что по ним
неслись.
Опора стола и каркас двери в
купе.
Провода электрики и трубы
водопровода.
Микросхемы техники и последняя гайка
двигателя локомотива.
Дуло пистолета и броня.
Броня, что я всю жизнь носил, как
вторую кожу.
Броня, что спасала не раз.
И должна спасти еще хотя бы разок.
Хотя бы этих двоих.
И плевать, что будет дальше.
Я прикрыл глаза, и все тело мгновенно
прострелило — словно в один момент рухнула плотина, и бурлящий
поток устремился на свободу, сметая все на своем пути. Я не мог
сдержать этот поток и не мог отдаться ему.
Только попробовать оседлать эту
бесконечную силу, рвущуюся наружу.
Всю кожу кололо мириадами острых игл,
но я лишь крепче прижал к себе Василису, повернулся к двери купе и
вытянул руку — та отлетела, а Ивана не переместило — швырнуло к
нам. Парень все еще держал трубку у уха, не успел понять, что
происходит, но уже успел испугаться.
