Июль 1217 года (лето 6725)
Миронег кончиками пальцев ноги
прощупал перед собой землю – не скрипнет ли ветка, не зашуршит ли
трава, создавая ненужный шум, и, лишь ощутив мягкий мох, осторожно
перенес вперед вес всего тела, едва слышно выдохнул, снова принялся
шарить. Шаг за шагом с подветренной стороны, со всеми
предосторожностями он медленно продвигался к заветной цели.
И вот любопытного доброхота от нужной
поляны отделял только густой куст лещины, а за ним… Миронег упал
наземь, поднырнул под орешник, прополз на животе и раздвинул перед
носом крапиву. «Он», – улыбнулся своей удаче.
На поляне щипал траву могучий
зубр-одиночка. Лобастая морда склонялась к земле, высокую холку
ласкали солнечные блики, бурая шерсть, смахивавшая на болотную
тину, свисала вниз тонкими прядями, бока мерно вздымались от
ровного дыхания. «Хорош», – залюбовался Миронег. Он знал все места,
где паслось и подходило к водопою стадо – степенные самки, резвые
двухлетки и совсем крошечные новорожденные зубрята, тонконогие
баловни. Но матерого самца пока видеть не приходилось. До этого
попадались лишь следы его присутствия – сломанные ветки, кучки
навоза, царапины на коре, оставленные крепкими рогами. И только раз
на рассвете мелькнуло в отдалении нечто похожее на ходячую гору и
растаяло в утреннем тумане, словно и не было. Но Миронег упрям,
отступать не привычен. Решил найти, так найдет, никуда князь
зубриный от него не денется.
Нет, Миронег не пришел со злом, ему и
в голову не могло прийти поднять руку на этого красавца, священный
трепет охватывал душу, при виде дикой мощи и одновременно уверенной
стати лесного великана, истинного хозяина Червленого яра. Ни стая
волков, ни медведь не были страшны опытному зубру, и только алчные
людишки, с их острыми копьями да пронырливыми стрелами, могли
причинить вред. А зачем? Для забавы, чтобы показать дурную удаль да
хвастать на пирах, как с одного маха завалили матерого вожака.
Мясо-то негодное, с привкусом мускуса и приторным запахом. Уж лучше
домашнего бычка пустить на убой.
Миронег попусту зверье не изводил,
ведь это он у них в гостях, притулился к лесу со своими бортями, но
посмотреть вот так, вблизи, на соседа уж больно хотелось. Три дня
Миронег плутал в хитросплетениях оставленных зубром следов, залезал
на деревья, чтобы дальше видеть, выбирал направление ветра. Охота
того стоила. Зрелище завораживало.
