Колокольчик. Хламида. Нелепая тень –
Ты несешь на спине то ли крест, то ли горб.
Нам с тобою теперь сторониться людей,
И проезжих дорог, и проторенных троп.
Нам с тобою теперь – по корягам и пням,
Нам с тобою теперь – навсегда рядом быть.
Хочешь – криком кричи, хочешь – пой, в стельку пьян, –
Но тебе никуда не уйти от судьбы.
Г. Нейман
Ах,
ужасен мрак Аида, многотруден спуск подземный;
А кто раз туда спустился–на возврат оставь надежды!
Анакреон
Сказки плохо умеют заканчиваться.
Почти как битвы: завершишь одну, – а следом привяжется, зацепится,
потянется следующая.
Одна за одной – пока у тебя
хватит дыхания.
Не верите – спросите Рею, Мать
Богов, что подарила когда-то жизнь Зевсу, и Посейдону, и Гере, и
Деметре, и Гестии. Отыщите на краю света Рею в ее блужданиях – и
она улыбнется вам, склонит на бок голову, посмотрит безумными
звездами и…
«Хочешь, я расскажу тебе сказку,
мой маленький?»
Говорят, ей не надоедают
сказки.
«Хочешь, я расскажу тебе сказку,
мой маленький? О том, как мой сын Зевс одолел Тифона. Или как он
решил наслать на людей болезни и горести и сотворил для этого
красивую девушку по имени Пандора. О том, как грозно мой сын
Посейдон муштрует своим трезубцем морские волны. Или о плодах, что
выращивает моя прекрасная дочь Деметра. Хочешь – я расскажу о
Гестии и о том, как она решила уйти в людские очаги? Я расскажу
тебе, и все будет хорошо, мой маленький…»
Если слушателей нет – она их все
равно находит. Волны. Отец-Небо. Чайки. Звёзды. Морские
чудовища.
Ветер, который доносит ее слова и
сюда – только вслушайся.
«Хочешь, я расскажу тебе сказку,
мой маленький? О мальчике с черными глазами и волосами чернее
смоли. О малыше, который видел один короткий день и очень длинную
ночь. Нет? Тогда о юноше, который предложил смерти побрататься с
ним. Тоже нет? Тогда я могу рассказать о боге, которому однажды не
повезло со жребием. Хочешь – я поведаю об Аиде Неумолимом, о
Гостеприимном, Безжалостном и Щедром Дарами, о Аиде Запирающем
Врата, о Мрачном Владыке Подземного мира, о…»
Потчуй своими сказками других,
Рея, Мать Богов. Эту я могу поведать не хуже тебя, ибо я сейчас –
напротив него.
Сижу над черной водой Амсанкта,
на черте пограничья, и вечно умирающий тополь за спиной одаряет
серебром листвы – попеременно меня и озеро. Делит разумно, чтобы
никого не обидеть, и мелкие, округлые листочки, прорезающие воздух,
не мешают смотреть в его лицо – отражение его царства: холодное и
мрачное, будто Стикс, остроскулое – взяло пример с круч Ахерона; и
волосы струятся на плечи, будто покрывало Нюкты-Ночи. Губы тонкие
до того, что их не рассмотреть, в глазах – чуждый всему живому мрак
Эреба…
