Дом, в котором жила Машка, стоял на краю зелёного сада. Каждое утро он просыпался вместе с солнцем – тихо, не спеша, словно боялся разбудить ещё сонные цветы. Сквозь занавески в Машкину комнату пробивались золотые полоски света. Они ложились на ковёр, на кровать, на старую куклу в полосатом платье и на белый плюшевый комочек – котёнка по имени Тиша, который всегда спал, свернувшись клубком у изножья кровати.
Машка любила утро больше всего на свете. Ей нравилось, как пахнет комната – чуть-чуть мятой, чуть-чуть яблоком, потому что окно на ночь всегда было приоткрыто. Нравилось, как птицы переговариваются где-то в ветвях вишни, словно обсуждают важные новости. А больше всего она любила то мгновение, когда дом ещё дремлет, а солнце уже зовёт её играть.
Той весной Машке исполнилось шесть лет. Она считала себя уже почти взрослой – ведь могла сама зашнуровать кеды и налить себе чай, не пролив ни капли. Мама с папой смеялись и говорили, что скоро она будет помогать им по дому. А Машка гордо кивала – ведь помогать было её любимым делом.
В то утро всё началось как обычно: солнце, чайник на плите, Тиша, требующий завтрак, и пение скворцов. Но стоило Машке открыть окно, как она заметила кое-что странное. На подоконнике, рядом с горшком фиалки, виднелись крошечные следы – будто кто-то босыми лапками пробежал по пыли. Следы были лёгкие, почти невидимые, но Машка их разглядела.
– Тиша, это не ты, – сказала она. – У тебя лапы побольше. И когти острые.
Котёнок зевнул и не стал спорить.
Машка подошла ближе к окну. Следы шли от фиалки к раме, а потом исчезали. За окном мелькнула тень – белая, пушистая, как облачко. Девочка прищурилась и увидела, как внизу, между кустами смородины, шевельнулся кто-то маленький и серый.
– Эй! – позвала она. – Ты кто?
Но ответом было лишь лёгкое шуршание.
Не раздумывая, Машка натянула свои кеды, схватила тонкий шарфик, чтобы не продувало, и выскочила во двор. Воздух был свежий, пах черёмухой и влажной землёй. Солнце ласково касалось плеч, а где-то вдали уже слышались голоса соседских детей – кто-то гонял мяч, кто-то катался на самокате.
