Моему отцу Владимиру Павловичу
Тришину, храброму офицеру и хорошему человеку
(275 год Железных Времен)
О, как душа нага и
беззащитна,
Каким объята ужасом,
когда
В глухой ночи, где даже звезд не
видно,
Крылом совы прошелестит
беда!
«Скитания Ульгира» Айташ Белое
Облако из Рода Лейлок
Когда тебе девятнадцать лет, и у пояса меч, и на запястье
браслет Гильдии… когда ловишь на себе восхищенные взгляды женщин и
завистливые – мужчин… когда в трактире небрежно бросаешь на стол
золотую монету, а трактирщик уважительно двигает ее обратно:
нет-нет, парень, заведение угощает… когда напропалую врешь о
местах, где сроду не бывал, и о приключениях, которые не приведи
Безликие пережить на самом деле, а слушатели восторженно глядят
тебе в рот… что ж, тогда временами начинает казаться, что ты
правильно выбрал путь в жизни.
Но когда враждебная чужая ночь смешивает воедино ветер, мокрую
листву и резкие крики неведомых тварей… когда при каждом шорохе меч
сам прыгает в руку и мешает брести в сплетении корней, ветвей,
гибких стеблей… когда обе луны скрылись за тучами, словно им
противно глядеть, как ты вязнешь в древесной каше… когда снизу в
любой миг может распахнуться воронка-ловушка, а сверху напасть
что-нибудь крылатое и зубастое… вот тогда начинаешь прикидывать,
сколько на свете ремесел, которые подходят тебе куда больше, чем
ремесло Подгорного Охотника. Подался бы в ученики к сапожнику или
портному – спал бы сейчас в тепле, в уюте, под крышей!
И все же нельзя, ни за что нельзя выдать усталость и тоску,
потому что впереди идет девушка с пшеничной косой, короной
уложенной вокруг головы. Ульни́та! Стальная, как ее клинок! И
сильная, как все у них в Силура́не. Вот уж кто не ноет! Вот уж кто
не падает духом! Вот уж кто ни на миг не усомнится в выбранном
пути! Вот уж кто…
Ульнита, замедлив шаг, оборачивается:
– Иди первым, сил моих больше нет! Глаза б мои не глядели
на этот Подгорный Мир, сожри его Бездна! И что я, дура, в поварихи
не пошла? Целый день у горячей печи, запахи такие вкусные!
Вопреки здравому смыслу становится легче. Расправляются плечи,
ноющие от дорожного мешка, зорче смотрят в темноту усталые глаза, и
ты снова мужчина, и защитник, и герой...
Но все-таки мелькает мыслишка: а вдруг силуранка прикинулась
слабой, чтоб ты не падал духом?
