— Обходи его, обходи! Ванька! — Боровик разве что не повис над
краем тренировочной площадки, высунувшись за ограду по пояс. — Он
не туда смотрит! Ну-у-у!
Я усмехнулся и покачал головой, отступая. Только командира еще
не хватало!
За проведенные на Пограничье недели Основа переработала
достаточно маны, чтобы укрепить тело и понемногу подтянуть его к
кондициям, которое хоть самую малость напоминали прежние. Сила
возвращалась — чтобы уже совсем скоро выйти за доступные даже
Одаренным пределы. И остаться там навсегда, а не только в короткие
мгновения, когда первородное пламя внутри превращало меня в почти
неуязвимого сверхчеловека, способного голыми руками остановить
таежного огневолка.
Или разрубить человека надвое одним ударом.
Я стал крепче, научился лучше управляться с оружием и
собственными конечностями — но и гридни не отставали. Буквально за
неделю Боровик с Жихарем превратили Седого с сыновьями из лесных
охотников в толковых бойцов. И явно не собирались останавливаться
на достигнутом.
— А ты что стоишь? — рявкнул старик, подпрыгивая. — Помогай!
— Сейчас… Не суетись, — отозвался Рамиль.
Полина в очередной раз сотворила чудо, и здоровяк полностью
оправился от раны.
Так что теперь с ним придется повозиться.
Я скользнул назад, разрывая дистанцию, и прокрутил в воздухе
вырезанным из дерева молотом. Раньше сыновья Седого больше мешали
друг другу, пытаясь напасть одновременно, но теперь действовали
слаженно, как детали одного механизма: чуть разошлись в стороны,
обступая меня с флангов, и почти синхронно двинулись вперед,
поднимая оружие. Один — топор и небольшой щит, второй — здоровенный
меч.
Сил Василию было не занимать, так что оружие обычного размера
казалось ему несерьезным. Или парень просто отчаянно хотел
подражать Рамилю — самому рослому из всей дружины, который всегда
выбирал на тренировках деревяшки посолиднее.
Первым напал младший: рванул вперед, в два шага сокращая
расстояние, прикрыл плечо щитом и рубанул крест-накрест. Осторожно,
с дистанции — без особой надежды зацепить, скорее чтобы дать
отработать брату. Я снова отступил, одновременно закручивая по
площадке влево, чтобы уйти от ударной руки и заодно не подставиться
под меч, которым Василий с каждым днем орудовал все проворнее.
Иван все сделал правильно — сразу после выпада ушел в глухой
блок: чуть согнулся, пристроив лезвие топора на край щита. Но сил
все-таки не хватило. Я ударил без лишних изысков — ткнул,
выбрасывая молот сразу на длину руки и добавляя его массе свою
поворотом корпуса. Дерево жалобно хрустнуло, и парня отшвырнуло и
протащило по земле лопатками несколько шагов.
