Я висел, ухватившись за рукоять
тальвары Афанасия у Каина на спине, пытаясь причинить обезумевшему
упырю как можно больше вреда. В идеале, конечно, вообще рассечь его
на две половинки, но это, увы, было не в моих силах. Его тело было
настолько плотным и крепким, что у меня возникало ощущение, что я
кромсаю морёную деревяшку.
Волшебный клинок, словно почувствовав
моё сокровенное желание, даже задрожал в моей руке, словно живой,
будто тоже больше всего на свете жаждал этой смертельной схватки.
Каин замер, ухватившись рукой за лезвие, торчащее из его груди и
медленно повернул голову, пытаясь заглянуть себе за спину. Его
оставшийся глаз пылал холодным адским светом.
- Ты слишком много на себя взвалил,
червь! – прошипел он, сдерживая движение острого лезвия.
- Но почему, Каин? Мы же
договорились?! – воскликнул я, пытаясь тянуть время, в надежде, что
дедуля с духом-хранителем успеют с решающим ударом.
- Она – моя мать! – с хриплым
бульканьем прорычал упырь. – Ты не понимаешь…
Все-таки моя команда умудрилась
нанести ему по-настоящему критические повреждения, хоть и не смогли
упокоить его окончательно. Но и наши потери были ужасающи –
геройски погибли (по крайней мере я так считал) Глория, Афанасий и
Черномор.
Совершенно непонятно, что с отцом
Евлампием - Глаша с Акулиной умудрились куда-то его на себе
утащить. Подальше от нашего противостояния. Я надеялся, что хотя бы
батюшка остался жив. Однако скорбеть о потерях верных соратников и
друзей в эту самую секунду не было никакой возможности.
- А как же мир, о которым ты так
тревожился? – хрипло произнёс я прямо ему в ухо. – Сейчас мы по
твоей милости перебьём друг друга, просто подарив этот мир Хаосу и
Рааву…
- Ты не понимаешь… ты не «дитя ночи»…
- продолжал хрипеть Каин, тягучая кровь которого продолжала
медленно струиться из ран. Похоже, что его регенерация основательно
сбоила. Но дури у него еще хватало с лихвой. – Я обязан подчиняться
«старшему», как и мои птенцы безоговорочно подчинятся
мне…
Каин внезапно дёрнулся вперёд, и я
почувствовал, как клинок выскальзывает из его тела с противным
хлюпающим звуком. Чёрная кровь хлынула из раны сильнее, но упырь,
казалось, уже не совершенно не обращал на это внимания. Его лапа с
молниеносной скоростью схватила меня за горло, подняв в воздух, как
до этого Черномора.
