ГЛАВА ПЕРВАЯ
I
Из записок
графа Буа-Вильомэз.
Хранится в архивах
Адмиралтейства,
Санкт-Петербург.
«4 сентября. Погрузка на суда, начатая 2 недели назад,
завершена. Флоту предстоит перебросить в Крым 28 000 человек, 1437
лошадей и 68 орудий. Кроме того, еще 6000 турецких солдат плывут на
собственных судах.
Сначала на суда погрузили 60 пушек с лошадьми и зарядными
ящиками. Потом погрузились 28 000 солдат, и наконец, 1110 лошадей
кавалерии. Погрузка идет медленно, любое волнение на море крайне
затрудняет его.
Маршал Сент-Арно не пожелал ждать англичан, проявлявших
недопустимую медлительность. Местом рандеву назначили остров
Змеиный...
6 сентября. Стоим на траверзе Змеиного. Англичан пока
нет. Мы послали авизо к лорду Раглану, и выяснили, что английская
эскадра попала в шторм, тогда как мы пришли к Змеиному при хорошей
погоде. Сильный ветер стих лишь утром 6-го числа, и в 10.30 адмирал
дал сигнал «выходить в море».
Порядок определили следующий: построение транспортов в шесть
колонн, каждый транспорт берет на буксир маленький пароход; большие
буксируют по два, а иные и по три парусника.
Нелегко найти перо, способное описать картину, представшую нашим
глазам: более 100 судов с войсками, амуницией, провиантом, лошадьми
и мулами в идеальном порядке, сияет солнце, синева неба отражается
в бликах на воде. Часа не прошло, как наш караван растянулся на
полгоризонта. Ни одна держава не снаряжала армию такой
сокрушительной силы! Пятью линиями, имея на флангах военные
корабли, огромный караван полз вперед, окутанный пеленой угольного
дыма, которая смешивалась с облаками, придавая еще большую
мрачность морю, столь удачно называемому «Черным». За дымным
облаком пропал берег, и впереди, насколько хватало глаз, — лишь
темные волны и неприветливое небо...
7 сентября. Мы соединились с турками и англичанами в
30-ти милях от берега. Английская эскадра из 9-ти линейных
кораблей, 5-ти фрегатов и нескольких вооруженных пароходов
выступала в качестве охранения. Мы обменялись сигналами,
приветственными криками взяли курс на Крым,
Англичане, между прочим, сообщили о потере колесного фрегата
«Фьюриес», отправленного в разведку...
Около двух пополудни над нами, в некотором отдалении от ордера,
начало описывать круги то, что мы поначалу приняли за очень
крупного альбатроса. Расстояние было таково, что даже в подзорные
трубы не удавалось ничего разглядеть.
