Я стоял возле окна и смотрел на улицу. Солнце отражалось от
искрящегося белоснежного снега и слепило глаза. В Петербурге такое
яркое солнце редкость, а здесь можно спокойно наслаждаться
солнечными днями даже сейчас, в преддверии зимы, когда выпал первый
влажный и липкий снег. Он скоро растает, но пока искрится на
солнышке вполне задорно.
На тропинке в парке показались женские фигурки. В одной из них я
узнал Лизу и улыбнулся. Мудров посоветовал ей чаще гулять, и она
весьма скрупулёзно выполняла его рекомендации.
Собственно, одной из рекомендаций лейб-медика императрицы было
повременить с отъездом из Москвы. Мудров опасался, что на столь
малом сроке да ещё и после выкидыша у императрицы шанс потерять и
этого ребёнка увеличивается в разы, если она днями напролёт будет
трястись в карете. И мы решили не рисковать.
Возвращение в Петербург запланировали после Нового года. И одной
из причин были сани. Поездка зимой в карете по плохо расчищенным
дорогам лично для меня попахивала серьёзным извращением. В санях
более комфортно, и Лизу не будет так трясти, как в экипаже. Нужно
лишь почаще останавливаться, и нормально доедем. Зимин как раз
сейчас маршрут составляет и подданных подбирает, кого по дороге мы
осчастливим своим присутствием с ночёвкой.
По другой дорожке пробежали Коля с каким-то незнакомым мне
мальчиком. Остановившись, Николай принялся лепить снежок. Мальчик
затормозил, слегка заколебался, а потом сам зачерпнул горсть снега.
Чуть в стороне от них стоял Новиков с Михаилом. Миша хотел бежать к
брату, но Николай Иванович его удержал. Всё-таки Миша был ещё
слишком мал, чтобы составить компанию старшему брату в его
играх.
— Ваше величество, — в кабинет вошёл Скворцов.
Илья уже практически полноценно занял место моего секретаря.
Сперанский хоть и продолжал числиться на этой должности, но
находился в моей приёмной всё реже и реже. С моего позволения,
естественно. Прежде чем уехать, ему было велено довести все начатые
дела в Москве до конца и закрепить результат. Чтобы не получилось
так, что как только мы уедем, все нововведения полетят в топку.
— Кто этот ребёнок с Колей? — спросил я, поворачиваясь к Илье.
Секретарь сразу же подошёл ко мне и выглянул в окно.
— Это Александр Раевский, — ответил он уверенно. — Николай
Николаевич неделю назад приказал привезти сюда детей, когда
окончательно убедился, что в свою деревню ни он, ни Софья
Алексеевна в ближайшее время не вернутся.
