Вася. Южный склон Главного Кавказского хребта в его
нижней части за неделю до Нового, 1838 года.
Никогда не пейте много трапистского пива. Во-первых, это очень
вкусно, но пипец, как дорого. Во-вторых, кто знает, что туда монахи
подмешали?!
Примерно в таком духе думал несчастный парень, когда с трудом
разлепил глаза и активно принялся страдать каждой клеточкой тела,
несмотря на свою конституцию. Бугрящиеся мышцы, увы, похмелью не
помеха.
Его муки усилились, как только он начал соображать. Анализ
окружающей местности, говоря прямо, напрягал. Вокруг были горные
склоны, буйно заросшие смешанным лесом. Проплешины снега на
открытых местах чередовались с густым кустарником и скальными
выходами. Дикая природа!
«Привет, Василий, с большого бодуна!», – простонал Вася и стал
судорожно соображать, как так вышло. Соображалось туго. Совсем не
соображалось. Он даже заставил себя доковылять до ближайшей снежной
насыпи, чтобы обтереть лицо холодненьким. Не помогло…
Какие-то обрывки воспоминаний скакали в голове, образуя мешанину
образов. Малопонятную и оттого пугающую. Вот Вася со своим
вещмешком спрыгивает на перрон станции “Горячий Ключ”, чтобы
попасть в объятья друга и боевого товарища Искандера. Вот они едут
куда-то по горному серпантину на лучшую в мире турбазу, по уверению
бывшего сослуживца. Там уже ждут ребята – те, кто уцелел, выполняя
контракт с МО. Вот над столом летают рюмки водки, сталкиваясь и
расплескивая содержимое. Вот льется из горлышка пена из небольшой
бутылки бархатного пива, ящик которого привез из столицы понтер и
задавака Сашка Спец – лучший оператор дронов в их роте, а, быть
может, и в полку. Вот шампуры с мясом скрещиваются, как шпаги, в
шуточной дуэли. Дальше провал…
«Меня, что, угораздило по пьяни рвануть одному в горы? –
ужаснулся Вася. – В заповедник попал?»
Ничего более путного в голову не приходило.
Бывший мотострелок осмотрел себя на предмет экипировки и
физических повреждений. С телом был полный порядок, чего не скажешь
обо всем остальном. Помимо гудящей башки, тревогу вызывала обувь.
Вася оказался в дремучем горном лесу в белых одноразовых тапочках.
Вот это попадос!
С остальной одеждой все было не так печально. Но и отнюдь не
радостно. Куртки на теплой подстежке не было. Одна фланелевая в
клетку рубаха с одной оторванной пуговицей. И камуфляжные штаны не
первой молодости.
