Островецкая АЭС, два огромных серых сооружения в форме усечённых
конусов, мелькнула впереди у горизонта и пропала. Не доезжая до
электростанции, Глеб повернул на гравийную дорогу, чуть
припорошенную снегом. После небольшого хутора она больше не
значилась на электронной карте, и метка геолокации в навигаторе
скользила по зелёному массиву леса, будто ехал не на обычном
кроссовере, а прокладывал себе путь танком, сокрушающим
деревья.
Слева вдоль необозначенной дороги тянулась просека с
высоковольтной линией электропередач, также на карте не отмеченной.
Глеб, большую часть жизни отдавший силовым структурам, невольно
усмехнулся. Стандарты секретности соблюдаются даже тогда, когда
практического смысла нет. Просека и ЛЭП прекрасно просматриваются и
со спутников, и с дрона, если пустить беспилотник с литовской
территории. Любой догадается, что в лесу расположен некий режимный
объект. А вот какой именно – это и стоит беречь от особо любопытных
товарищей, которые нам вовсе не товарищи.
Генрих, вполглаза дремлющий на пассажирском сиденье, похоже, не
обращал внимания на пейзажи. По старой армейской привычке
использовал каждую свободную минуту, отдыхая впрок.
Это – чистый рефлекс. Оба признаны негодными к дальнейшей службе
после ранений. В том числе как инструкторы – курсанты не должны
видеть на занятиях, к чему может привести дальнейшая судьба. Все
хотят вернуться с войны и после спецзадания целыми и здоровенькими,
понимая, что кого-то убьют или покалечат, но не всех же, каждый
надеется на лучшее. Да и возраст уже почтенный.
- Странно, почему база для какой-то особо секретной миссии
построена на самой границе ЕС и НАТО? Тут до Литвы – пешком дойти.
Если есть на чём ходить.
- На пенсии предпочитаю, чтоб меня возили и встречали.
Желательно, встречали не автоматной очередью, - Генрих легонько
шлёпнул себя по бедру.
Под штаниной не видно, но там – пластиковый протез от бедра.
Ногу оторвало, естественно, не автоматными пулями. Глеб знал –
напарник служил в Нагорном Карабахе и прикрывал отход армян, когда
армия Азербайджана начала наступление, возвращая контроль над
землями, потерянными при распаде СССР. Подробностями не делился,
сказал лишь, что не питает ненависти ни к тем, ни к другим. А вот
российское командование, отправившее в Закавказье всего лишь
горстку миротворцев, не способных предотвратить вспышку войны между
двумя давно враждующими нациями, отставной капитан вспоминал
ласковыми материнскими словами.
