Глава 1. Комната №7
Дождь стучал по крыше старого особняка с таким упорством, будто хотел продавить ее и смыть в небытие всех, кто собрался здесь сегодня. Аня смотрела в запотевшее окно, следя, как капли растекаются по стеклу, словно слезы. Идеальная метафора для ее жизни — размытая, нечеткая, вечно плачущая по какому-то несуществующему идеалу.
«Анонимные лжецы». Какое пафосное и одновременно точное название. Она бы рассмеялась, если бы не боялась, что смех превратится в истерику. Вместо этого она сжала пальцы на коленях, ощущая, как дорогой шерстяной костюм, ее доспехи, вдруг стал невыносимо тесным. Здесь, в этой уютной, потертой гостиной, пахнущей старыми книгами и кофе, вся ее броня была бесполезна. Здесь требовалось обнажить душу. А она разучилась это делать.
— Аня, не хотите поделиться?
Голос ведущего, немолодого мужчины с мудрыми глазами, был мягким, но настойчивым. Она вздрогнула, словно пойманная на воровстве. Поделиться? Чем? Тем, что ее жизнь — это великолепно срежиссированный спектакль, где у каждой улыбки есть цена, у каждого слова — скрытый смысл? Что она, старший партнер в успешном PR-агентстве, днем продает сказки, а ночью не может уснуть от звона собственной лжи?
— Я... — ее голос прозвучал хрипло. Она откашлялась. — Я сегодня солгала трижды. До того как прийти сюда.
Она делала это каждую неделю. Начинала с малого. С будничной, бытовой лжи. Это было как разминка перед главным матчем.
— Первый раз — своему ассистенту. Я сказала, что задерживаюсь из-за важного звонка. На самом деле я просто сидела в кабинете и смотрела в стену. Просто... не могла заставить себя двигаться.
В комнате повисло понимающее молчание. Ее не осуждали. Здесь все были знаменитостями в мире неправды.
— Второй раз — матери. Сказала, что у меня все прекрасно, что проект идет по плану. А на самом деле...
Она замолчала, глядя на свои идеально отполированные ногти. Когти хищницы. Бесполезные в этой клетке с бархатными стенками.
— На самом деле я чувствую себя так, будто бегу по беличьему колесу. Быстро-быстро, а толку ноль. Только ветер в ушах и истошный визг от постоянного напряжения.
Она позволила себе этот кусочек правды. Маленький. Незначительный. Но от него перехватило дыхание. Словно она сняла с себя часть тяжеленого корсета, в котором ходила годами.
