Я бегу по снегу босиком, дальше

Голод, томивший целую вечность сердца и тела их обоих вдруг нашел выход. Здесь, сейчас, тут же. Закрывая глаза, ловили губами друг друга в сладкий плен страсти, в капкан вечной любви. Пили счастье свое, точно приникая к пульсирующей струе самой жизни.
Все сейчас было не так, как в круге того ритуала. Там ими двигала необходимость. Долг, рука судьбы. Сама неотвратимость.
А сейчас, на черном песке беспокойной Камчатки двое великих творили любовь. Мужчина и женщина. Словно шедевр, произведение высочайшего из искусств, древнего, как этот мир. Движения в унисон с океаном, вторжение и слияние. Прикосновения, поцелуи , мелодия стона. Скорость сердцебиения, пульсация жизни, мужской громкий рык наслаждения и восторженный крик блаженства женщины.
Как после шторма: очищенные, возрожденные, обессилевшие лежали они на песке, все еще неразрывны.
Осторожно целуя в гладкий лоб свою возлюбленную, дракон перевернулся, объятий не размыкая, уложил ее сверху, подставив под голову необъятное свое плечо.
Они молча лежали , разглядывая осеннее небо, и каждый думал о чем-то своем.
Жизнь прежней больше не будет. Эта истина встала вдруг перед ними обоими со всей очевидностью. Особенно - перед драконом. Он еще даже толком не знал, почему. Оттого ли, что встретил он наконец свою любовь, или просто предчувствие, никогда древнего не обманывающее, громко шептало теперь: “Все изменится!”.