Полина при моём появлении слабо улыбнулась и даже сделала
попытку привстать, но я, сделав несколько быстрых шагов, оказался
возле её кровати и мягко приобнял жену за плечи.
— Лежи, любимая, врачи говорят, тебе нужен покой.
Я сел на краешек постели, взял её пальцы в свои, они были
холодными. Выглядела она не лучшим образом, лицо было бледным, под
глазами залегли тёмные круги.
— Как ты?
Она ничего не ответила, опустила веки, из-под левого появилась
слезинка, замерла на обострившейся скуле прозрачной капелькой, и
сползла вниз, оставив за собой влажную дорожку.
— Ну всё, всё, не плачь, солнце… Всё будет хорошо. Будут ещё у
нас дети, и не один.
Я нежно вытер слезинку подушечкой большого пальца. А у самого
защипало в носу. Перед тем, как увидеть жену, я имел разговор с
завотделением гинекологии Романом Борисовичем. Причём в кабинете
главврача, который лично захотел пожать руку олимпийскому чемпиону
и известному композитору. Сказал, что хотели Полину в отдельную
палату положить, но она предлочла общую. Тут же был организован чай
с печеньками и конфетами на троих, хотя мне в глотку ничего не
лезло. Сам же Роман Борисович, как показалось, такого пиетета ко
мне не испытывал. Он просто заверил, что жизни и здоровью Полины
ничего не угрожает, однако… Тут эскулап сделал паузу, снял очки и
протёр носовым платком линзы. Водрузил их снова на нос, почему-то
строго, будто учитель на расшалившегося школьника, посмотрел на
меня.
— Видите ли, молодой человек, у вашей жены был выкидыш, вы об
этом, в общем-то, уже знаете. И нам пришлось всё как следует там…
хм… почистить. Пока рано говорить что-то определённое, но есть
риск, что ваша жена может остаться бесплодной. Впрочем, организм
молодой, должен быстро восстановиться, так что будем надеяться на
лучшее. А вы о наших подозрениях лучше молчите, ни к чему ей мучить
себя мыслями о бесплодии.
— Понятно, — вздохнул я. — А что с… С плодом? Куда его дели?
— Так ведь туда же, куда и все биологические отходы – в печку, —
пожал плечами он.
В следующий миг, увидев в моих глазах что-то для себя нехорошее,
главврач поспешно добавил:
— Поймите, это общепринятая практика для мертворождённых детей
на таком сроке. Если бы он родился доношенным или хотя бы
7-месячным, то мы бы спросили у матери, желает ли она взять на себя
похороны или отдаёт тело ребёночка больнице. Таков порядок.
