При подготовке к изданию «Избранного», мне, конечно же, пришлось прочитать почти все сохранившееся «собственное наследие». Скажу откровенно, многое, из опубликованного ранее, мною было изрядно подзабыто, и я, подобно Вальтеру Скотту, перечитывавшему в преклонном возрасте свои рыцарские романы, иногда изумлялся: «Неужели это я написал?»
И не умереть мне от скромности, читая свои публицистические творения, написанные, скажем, в период развала страны, убеждался: а ведь не мало того, что предрекал я в ту пору, сбылось сегодня. Или сбывается. Более того, нынешние успехи общества, поломанного, изувеченного «демократией» и «друзьями» нашего народа, достигаются лучшим образом, когда мы вновь обращаемся к прошлому доброму опыту, «собирая камни», восстанавливаем преемственность поколений, сцепляя в единое целое благие дела дедов, отцов, сыновей, связывая вновь их «золотой нитью», разорванной беспощадно четверть века назад. По недомыслию одних и по злой воле других.
Конечно, немало того, о чем писал я ранее, когда народ и край поражены болезнью были, ныне можно бы и подкорректировать. Точнее, углубить и развить. Однако, зачем заниматься перепиской? И, противореча Козьме Пруткову, пытаться «объять необъятное»? Как говорят философы: истина всегда конкретна. Конкретна во времени и пространстве. Следовательно, хоть и доводилось мне заявлять когда-то, что для осмысления прожитой жизни потребуется еще две такие жизни, придется согласиться с мыслителями, жившими до меня и бывшими поумнее, чем я: великая историческая реальность возникает из реальностей малых, имеющих свои временные и индивидуальные очертания.
А данный сборник есть как бы своеобразный итог моей творческой, да и физической жизни. И пусть он не будет кромешным. Потому я легко принял предложение, вместо научно-академической статьи о себе, – дать искрометный материал, что подобрал к моему 75-летию великолепный журнал «Жизнь национальностей».
