Тяжелые снежинки падали с неба и красиво подсвеченные газовыми
фонарями, только-то только начавшими появляться на улицах столицы,
ложились на брусчатку. Где тут же таяли. Весна пришла в Берлин в
этом году достаточно рано, и поздний снег быстро уступал напору
растущей температуры, превращаясь в мокрую чавкающую кашу под
ногами. Радовало только отсутствие ветра – одно дело, когда снег
просто падает сверху и другое – когда его пачками забрасывает тебе
в лицо. Сомнительное удовольствие.
- Простите… Господин Шопенгауэр? – Невысокий сорокалетний
мужчина со слегка взлохмаченной прической и нахмуренными бровями
обернулся на оклик и медленно кивнул.
- Доктор Шопенгауэр вообще-то. Да, это я, с кем имею честь? – На
доцента берлинского университета смотрел молодой человек лет
двадцати пяти – тридцати, одетый в дорогой даже на вид сюртук, и с
явно лишней массивной тростью в руках. Последняя очевидно была
призвана добавить мужчине солидности, однако с этой ролью
совершенно не справлялась. Слишком уж молодо тот выглядел.
- Меня зовут Карл. Карл Либкнехт. Впрочем, мое имя вряд ли может
что-то вам сказать. Мне посоветовали обратиться к вам, как к
человеку, разбирающемуся в современной философии.
- Кхм-кхм, - от такого определения преподаватель даже немного
закашлялся. Он - человек разбирающийся в философии, какое точное и
при этом уничижительное определение, - да, господин Либкнехт, если
я в чем-то в этой жизни и разбираюсь, так это в философии, вас не
обманули.
- Могу я попросить вас уделить мне некоторое количество времени.
Час, возможно два, - и увидев сомнение в глазах доцента,
возвращающегося из университета домой поле долгого рабочего дня,
добавил, - я готов оплатить ужин и отдельно скажем два часа вашего
времени. Подходит?
Философ нахмурился еще сильнее, окинул потенциального
сотрапезника оценивающим взглядом, в котором читалось желание не
прогадать по цене и кивнул.
- Пойдемте, господин Либкнехт, я знаю тут рядом отличную
ресторацию, где два солидных человека могут хорошо провести зимний
вечер.
Далеко идти не пришлось. Шопенгауэр был человеком замкнутым,
семьи не имел, однако любил вкусную еду, качественную одежду и
красивых женщин. На все эти увлечения и уходила значительная часть
не слишком большого жалования, получаемого философом в
университете. Изданные же немцем работы пока большой славы не
снискали и денег так же не приносили, поэтому жил философ на
отдалении от центра города на правом берегу Шпрее и был вынужден
каждый день тратить на дорогу к университету добрых сорок минут. И
еще сорок обратно.
