— Да вы шутите! — Глен вскочил на ноги и в сердцах швырнул
кинжал на землю. — И вот мы сейчас всерьез пойдем, куда скажет этот
варвар?!
— Ты и сам из варварских королевств, — спокойным тоном заметил
Эйнен.
— Вот и не лезу в дела, о которых ни демона не знаю! — не
унимался Глен. — Вы только посмотрите на него!
Хаджар подозревал, что выглядел сейчас не самым лучшим образом.
После битвы с Ольгердом на нем сложно было отыскать живое место, на
перебинтованное или не смазанное пахучим лекарством.
Он и стоял-то с трудом. Опирался на меч и волей-неволей искал
поддержки в виде плеча друга.
— Северянин, — с места поднялся и Рамухан, — я еще могу
проигнорировать твою выходку с драконом, ваши с Эйненом выверты с
картой, но сейчас ты переходишь все границы!
— Даже идиот различит в этом ловушку! — Тилис схватилась за жезл
и направила его на Хаджара. — Ты уходишь в лагерь к человеку…
существу, терроризирующему едва ли не полвека всю пустыню,
возвращаешься живым и говоришь, что знаешь, где вход в Город Магов!
Я скорее поверю в то, что сами боги укажут мне путь, нежели тебе,
варвар!
Салиф и мальчишка молча следили за происходящим. Простым слугам
не по рангу было ввязываться в спор. У них на это банально не
хватило бы сил. Кариса же пока тихонько листала талмуд. Видимо, она
решила занять нейтральную позицию.
Хаджар сперва хотел прямо на месте отсечь слишком длинный язык
Глена. Благо для этого ему не требовалось даже обнажать Горный
Ветер. Хватило бы призрачного ощущения присутствия духа меча в
окружающем мире, чтобы воплотить клинок, дотянувшийся бы до
стоящего в тридцати шагах Глена.
Видимо, в детстве наставники и учителя не рассказали ему, что
нельзя подходить к владеющему ближе, чем на расстояние пятьдесят
метров.
— Как хотите, — выдохнул Хаджар.
Развернувшись, он, хромая, отправился в сторону чащобы. Эйнен,
лишь немного промедлив, подцепил шестом свернутый тюк и отправился
следом.
— И куда это вы направились? — прорычал Рамухан.
В ту же секунду Хаджар вскрикнул от резкого приступа боли. Она
волнами распространялась по телу, исходя от синего обруча на его
руке. С каждым шагом, что делал Хаджар, боль становилась все
сильнее. Она сжимала сердце и легкие. Становилось труднее
дышать.
Опершись на ствол странного дерева, Хаджар повернулся к колдуну.
Тот стоял с широкой, самодовольной усмешкой. Почти такой же
неприятной, как у Санкеша. Разве что последний обладал поистине
чудовищной собственной силой. А не полагался на талисманы,
созданные кем-то другим.
