Глава 1
Когда живая изгородь из вьющихся ларрейских роз подернулась
дымкой, Анна благоразумно убрала руки. И вовремя. Дымка осела на
глянцевых листьях, тронула тленом искрящиеся лепестки – еще бы
день-два и можно было бы заняться опылением, - спустилась к самой
земле, не оставляя надежды, что хотя бы пара почек уцелеет.
Розы некоторое время стояли.
Неподвижно.
А затем осыпались сизоватым пеплом. На треклятом же заборе не
осталось и следа, разве что красный камень, из которого этот забор
был сложен во времена незапамятные, стал будто бы ярче.
- Извините, - раздалось с той стороны. – Кажется, я несколько не
рассчитал…
- Кажется, - Анна стиснула кулачки и губу закусила.
Роз было жаль.
Себя еще жальче, потому как на близость темной магии проклятье
отозвалось знакомой болью, предупреждая, что остаток дня будет… не
слишком хорош. И на ночь придется пить обезболивающее, которого
осталось на донышке, а мастер Цеттлер и это выписывал с преогромной
неохотой.
Ему все казалось, что Анна притворяется.
Женщина в ее годах просто-напросто не имеет права болеть. Даже
если она проклята.
- Мне очень жаль, - сказано это было весьма нейтральным тоном,
который будто бы подчеркивал, что на самом деле этому человеку не
то, чтобы вовсе не жаль, ему просто-напросто нет дела ни до самой
Анны, ни до ее несчастных роз.
…а завтра придется начинать сначала, благо, в хранилище у нее
осталось с полдюжины спящих кустов. Правда, сил в них придется
вложить изрядно. Даже если ускорить процессы, то пока еще они на
цветение выйдут.
А «Птица Сирин», с которой Анна и хотела сделать перекрест, того
и гляди осыпаться начнет. И этот процесс у нее вряд ли получится
замедлить. И что остается? Ждать следующего года.
Если она дотянет до следующего года.
- Анна, - Анна убрала с лица прядь и подумала, что выглядит она,
должно быть, куда более жалко, нежели обычно. И пусть трость ее
осталась у стены – еще надо подумать, как до этой стены дойти-то, -
но обманываться не след. Соседу уже доложили.
И про ее хромоту.
И про развод.
И про общую бессмысленность существования.
В таких вот небольших городках люди точно знают, чье
существование имеет смысл, а чье – напротив.
- Что?
А вот сосед на некроманта не походил совершенно. Высокий.
Сухощавый, но без обычной, свойственной людям кабинетного дела
сутуловатости. Кожа темная. Черты лица правильные, но при всем том
какие-то… скучные, что ли?
