Кошки выходят не на прогулку, а на
разведку.
Сидней Денхам
Глава 1.
«Вы можете купить автомобиль любого
цвета при условии, что этот цвет –
чёрный!»[1].
Рис («Кристианом меня называют
исключительно те, кто лезет не в свое дело!») Хаузер покосился на
свою спутницу и украдкой вздохнул. Чёрт с ними, с автомобилями!
Когда человек, заявивший, что если бы он делал то, чего от него
хотят, люди до сих пор ездили бы в каретах, обрушил на Америку свой
«Форд-Т», с выбором было слабовато. И вовсе не дешевизна чёрной
краски, как многие думают до сих пор, породила знаменитую фразу.
Просто первые конвейеры Форда заработали, когда единственной
краской, достаточно быстро сохнувшей для процесса массового
производства, был чёрный японский лак. Ничего личного, только
бизнес. Но кто и зачем ввёл моду на брюнеток?!
Их и так развелось слишком много – на
вкус Риса. Неудивительно, в общем-то: чёрные волосы и карие глаза
всегда являлись доминантными признаками. Вселенское смешение кровей
тоже оказалось не в пользу голубоглазых блондинов почти
повсеместно. К примеру, Хаузер знал о клиниках, где родители за
недурные деньги заказывали себе светловолосых детей. Более того,
ему довелось побывать на паре-тройке планет, где подобные заказы
финансово поощрялись правительствами. И отказ одного из будущих
родителей от предложенной другим идеи произвести малыша-блондина
служил куда более веским поводом для развода, чем измена.
Сам Рис был счастливым обладателем
русой шевелюры, цвет которой в зависимости от освещения мог
варьироваться от почти морковно-рыжего до
невыразительно-пепельного. Глаза тоже «гуляли»: бывали и серыми,
как полярное море в шторм, и голубыми, как ясное утро в горах. При
дурном настроении уходили в глухую бутылочную зелень, а в гневе
случались и вовсе чёрными. Это являлось отличительным признаком
третьего и далее поколения, выросшего на Аделаиде. Рис Хаузер
принадлежал аж к двенадцатому, и втайне гордился, когда слышал, как
его соотечественников называют «хамелеонами».
Ученые так и не разобрались, что
стало причиной такого генетического выверта, но факт оставался
фактом: Аделаида переваривала кареглазых брюнетов без остатка. А
ведь такую штуку, как импринтинг, никто не отменял.
И вот – мода. Нет, это ж надо было
додуматься! Филиал проверенного эскорт-агентства, в котором ему
подобрали Бернадетт, запросил изрядную прибавку к стоимости
контракта за одно то, чтобы она стала хотя бы шатенкой. И то, по
словам менеджера, только эта сотрудница, новенькая, согласилась
перекрасить волосы.
