- У вас не больше двенадцати
часов.
Голос женщины на центральном экране
был сух и деловит. Белый апостольник с черным крестом на нем
казался странно неуместным в сочетании с гравикомпенсаторной
броней, но никто из собравшихся в Зале Совета не обращал на это
внимания. Ну, апостольник. Ну и что?Мать Агнесса, настоятельница
монастыря Святой Екатерины Тариссийской, как и любая из монахинь,
обнажала голову только перед посадкой в пилотское кресло. Это
послушницы, настоящие и бывшие, могли позволить себе ходить с
непокрытой головой, что и демонстрировали две из них, сидящие
сейчас в зале.
- Мы активируем минные заграждения и
немного их придержим, конечно, но… Вы не хуже моего знаете,
принципал, что рудовозы и челноки – не боевые корабли. Скрыться в
астероидах – да. Наладить, если потребуется, партизанские вылазки,
базируясь на уцелевших рудниках – сколько угодно. Но противостоять
эскадре?
Джастин Монро, принципал Совета
Бельтайна, когда-то гибкий, словно хлыст, а теперь изрядно
отяжелевший мужчина немногим старше ста, прошелся взад-вперед перед
рядами вспомогательных мониторов. Покосился на собравшихся.
Кашлянул. Повернулся было в сторону матери-настоятельницы, даже рот
приоткрыл – и снова принялся мерить шагами возвышение.
Ему очень не хотелось задавать
вопрос. Очень не хотелось. Совсем. Тем более что ответ сидел тут
же, и этот ответ изрядно надоел принципалу за последние тридцать
три года. Пожалуй, поправился он мысленно, почти тридцать четыре.
Однако дальнейшее молчание будет выглядеть грубостью. Даже если
забыть о том, что максимум через пару часов сестры-тариссийки могут
вступить в бой, и задерживать их командира недопустимо. Принципал
тяжело вздохнул, посмотрел в глаза аббатисы и, приложив все силы,
чтобы голос звучал обыденно, спросил:
- Что вы предлагаете?
И ничуть не удивился, когда
собеседница почти незаметно улыбнулась:
- Я хотела бы услышать мнение сестры
Мэри. Оно ведь у вас есть... – она нарочито помедлила, –
капитан?
Теперь уже не только заранее
развернувшийся принципал, но и все сидящие в зале смотрели на
бритоголовую женщину с капитанскими нашивками на рукаве
повседневной формы ВКС Бельтайна.
- Да, матушка. Мнение у меня есть, –
капитан выпрямилась в кресле и подобралась, как перед прыжком.
Говорила она резко, отчетливо, словно команды отдавала.
