Говорят, что русские народ настолько суровый, что из всех времен
года более всего предпочитают зиму. И то сказать, грязь – известная
спутница дорог в их богоспасаемом отечестве замерзла, мошкара не
летает, на улицах чисто от свежевыпавшего снега и под его покровом
незаметна неустроенность их быта. Сами они люди грубые и к морозу
совершенно нечувствительные, а богатые шубы носят с единственной
целью – показать свое богатство.
Вот только кто так говорит, никогда не ютился в продуваемом
всеми ветрами бараке на окраине Петербурга, не кутался, идя на
работу, в тонкую кацавейку на рыбьем меху, не сходил с ума в
раздумьях, как потратить свои невеликие средства. Купить ли у
бородатых возчиков телегу дров, а потом кусать локти в тепле,
оставшись без хлеба, или же грызть промерзшую корочку, кутаясь в
разное тряпье возле давно остывшей печи.
Впрочем, у Стеши Филипповой дела обстояли еще не так плохо.
Слава богу, не стала она продавать свой домик в рабочей слободке,
оставшийся ей от покойного батюшки. А ведь приходили люди. Деньги,
вправду сказать, предлагали не великие, особливо в ее тогдашнем
положении…
Было дело, спала на мягкой постели, одевалась как настоящая
барышня, ела каждый день то, что нынешние ее соседи не на всякий
праздник видели. Работа, правда, не сказать, чтобы легкая была, но,
где вы ее видели легкую-то?
Хотя работа никуда не делась, спасибо господину Барановскому.
Барин он добрый, к тому же обещался своему компаньону, что будет за
нею присматривать. И хотя, когда слово давал, никто и представить
не мог, что все так обернется… но, не отступился, помог. Звал даже
к себе жить, благо квартира у него большая, да только не захотела
Степанида в приживалки идти.
Дома у нее, слава богу, тепло. Опять же спасибо, Владимиру
Степановичу. Заехал посмотреть, как она устроилась на прежнем
месте, все как есть оглядел, слова худого не сказал, а на утро
фабричный возчик Ерема Хватов выгрузил у ее двора целую телегу
дров, причем уже поколотых.
- Ну что, идем? – появился на пороге Семен.
Вот уже и он – Семен, хотя, сколько ему годов-то? Был соседский
мальчишка, сопливый да чумазый, которого все в шутку звали Стешиным
женишком, а теперь вытянулся, окреп и даже говорить старался
степенно, как взрослый. Еще бы голос не ломался, сбиваясь с
юношеского баска на дискант, так и впрямь жених!
