Срединное Княжество, начало осени 1727 года по
летоисчислению
Хоббитании.
Невысоклик, он же половинчик, Фолко Брендибэк, сын
Хэмфаста, стоял у круглого окна. Исполинская тонкая башня
вознеслась высоко над привольными холмами, долинами и рощами
Срединного Княжества; далеко-далеко внизу раскинулась столица —
Эраторн, как называли её местные обитатели.
В середине покоя основательно, словно на вечные
времена устроился семиугольный каменный стол, явно работы гномов —
тщательно отполированная столешница иссиня-чёрного камня без
малейшей прожилки иного цвета, толстенная колонна, её
поддерживавшая, да семь отходивших от неё опор.
На идеально отполированной поверхности в беспорядке
набросаны были серебристые многогранники-додекаэдры, на каждой из
сторон чёрным выложена руна — но не привычные хоббиту гномьи, не
изящные эльфийские письмена Квенья или Синдарина, и даже не грубые,
разляпистые символы орков.
— Мифрил, — Торин застыл у стола, обозревая царивший
на нём хаос. — Чистый мифрил, чтоб мне лопнуть!..
— Само собой, мифрил — только он тебе такие грани и
даст, — заметил Малыш, вставая рядом. — Ты глянь, какая точность!..
Какой схождение у каждой вершины!..
— Народ Наугрима ладил, не иначе…
— Ага, как же! — заспорил Маленький Гном. — Так и
стали б они этакое мастерить, да ещё и с неведомыми
знаками!..
Хоббит вполуха слушал друзей — их, как всегда,
больше интересовало,какикемсделана какая-то вещь, нежелизачемона
сделана.
Осень не торопилась в Срединное Княжество. Леса и
перелески оставались по-летнему зелены, и тёплые ветра спешили с
востока, грудью останавливая натиск северных
холодов.
Чем-то эти места напоминали Фолко родную Хоббитанию
— в пору осенних ярмарок, когда клёны и вязы Лесного Предела
полыхали багряным, а по нешироким дорогам всех четырёх Уделов
вереницами ползли брички с товаром. Здесь, на востоке, листья
только-только начали желтеть, до заветного багреца им было ещё
далеко, но вот ощущение безмятежности и довольства оставалось тем
же самым.
«Хорошо им тут, — думал хоббит. — Хорошо им тут
сидеть, у Орлангура за пазухой, под его защитой; сидеть да неспешно
разбираться, что такое „магия“, есть ли она вообще и, если есть,
почему мы её не видим?.. Хорошо им тут вести многомудрые речи о
судьбах сущего и о Дагор Дагоррат, Последней Битве — в то время,
как Рохан лежит в развалинах, Гондор едва сдерживает натиск южан с
истерлингами — Гондор, сохранивший лишь тень былого
величия!..»
