Горную львицу всегда раздражала нежить. Нет, она терпеливо
сносила щелканье костей скелетов и скрип их сухих суставов, но при
этом шерсть на ее могучем загривке неизменно вставала дыбом. Вот и
теперь, стоило мертвому полку поравняться с холмом, откуда Шакнар,
ее наездник и властелин, наблюдал за маневрами своего бывшего
войска, между клыков пумы нервно скользнула алая плеть языка, а из
глотки донеслось хриплое рычание.
– Спокойно, Хала.
Старый орк, прославленный полководец по прозвищу «Жизнь в
сапогах» сегодня и сам не скрывал тревоги. Впервые за долгие годы
сражений армия Шенка, его армия, шла на битву во славу другого
командира.
Никто из сослуживцев не знал точно, сколько ему лет. Принято
было считать, что много. Три седые пряди вычертили на его голове
неизвестную руну. Одни называли ее отметиной Богов, другие
говорили, что это знак бесноватой одержимости. Его часто
превозносили, еще чаще проклинали, но никто не смел отозваться о
нем без уважения. Потому что именно «Жизнь в сапогах» научил Шенк
побеждать. И вот теперь его отодвинули в сторону. Вожди союза
вкусили сладкие плоды военных успехов, а, как известно, чрезмерная
сладость вызывает жажду. Лидерам наций требовалось больше хороших
новостей и их отсутствие воспринималось уже, как поражение.
Худое лицо Шакнара оставалось бесстрастным в ответ на упреки в
нерешительности. А разве не указывал он на коварство врага, который
хоть и пятился назад, но расставлял перед собой ловушки? Ему пеняли
на промедление. А разве не он, Шакнар, добыл для Шенка этот перевес
в силе, что заставил войско противника искать пути к спасению? Лига
всегда использовала в бою хитрость. Ее стратеги мудры и опытны.
Почему же тогда они повели своих воинов к берегам петронелльского
моря вместо того, чтобы встать на защиту родных земель? Шаг за
шагом Лига отступала, а ее маги отравляли местность за собой
вредоносными заклятиями. Ездовые звери вязли в песчаной почве,
густая трава оплетала лапы кавалерии. Артиллерийский полк потерял
половину баллист во время переходов, у самой большой катапульты
треснул зубчатый ворот. Шакнар выжидал, терпел и вместе с ним
терпели солдаты Шенка. Старый орк не помышлял о рискованной лобовой
атаке. Он задумал вбить стальной клин между полчищем Лиги и
побережьем. Что-то важное находилось за спинами лигийских воинов,
важное настолько, что ради этого пришлось бросить на произвол
судьбы собственные народы. Велико было терпение Шакнара и как жаль,
что его не достало Совету Шенка! Вожди всех племен сказали ему:
«Нет! Довольно!». Холодная паства, огры, тролли, кровавые эльфы,
гоблины, йотуны не захотели больше видеть «Жизнь в сапогах» во
главе войска. И даже Великий Алкай орков – Бенгиш, по прозвищу
«Мало слов», заявил на Совете:
