Уборку в комнате Тайин Кенет, как бывало, не доверил никому и
управлялся с ведрами и метлами с удовольствием: уж это-то он точно
умел. Когда затхлый запах застарелой грязи, наконец, уступил запаху
чистоты и свежести, и Кенет мог с гордостью окинуть взглядом дело
рук своих, у него вдруг закружилась голова. Усталость навалилась на
него так внезапно, что он едва смог выйти из комнаты. В сад он
спустился, шатаясь и цепляясь за стены. Яркий утренний свет резал
глаза, они болели и слезились.
Когда Кенет вошел в усыпальницу, Наоки сидел на полу рядом с
отцом. Вдвоем они держали на руках спящую девочку. Свой синий
воинский кафтан Наоки набросил на плечи сестры поверх хайю Кенета –
судя по всему, давно, ибо цветом иззябший Наоки сейчас очень
напоминал собственное одеяние.
– Готово, господин маг? – шепотом спросил старик.
– Ну у тебя и вид! – ахнул Наоки, глянув на Кенета.
– На себя посмотри, – отпарировал Кенет и слегка пошатнулся. –
Все в порядке. Пойдем.
Как промерзший до судорог Наоки донес Тайин до ее спальни – уму
непостижимо. Но помочь себе он никому не позволил. Он заботливо
уложил девочку в постель, укрыл ее одеялом и лишь тогда принялся
натягивать на закоченевшее тело воинский хайю. Кенет даже не
попытался помочь ему: у самого все плыло перед глазами.
– Вина бы сейчас, – постукивая зубами, выговорил Наоки. –
Горячего...
– Помолчал бы ты, а? – попросил Кенет. – В жизни мне так есть не
хотелось.
– Не извольте беспокоиться, господин маг! – Отец Наоки мгновенно
воспрял духом. – Обед подадут сию же минуту.
Он распахнул дверь, кликнул замершего в ожидании слугу и
свирепым шепотом отдал ему указания. Слуга молча кивал, но лицо его
выражало все большую растерянность, а потом и вовсе мрачную
безысходность по мере того, как требования из чрезмерных
становились попросту невыполнимыми. И уж совсем его лицо
исказилось, когда господин сжал кулак и резко рубанул им воздух:
жест явно знакомый и явно сулящий много разнообразных
неприятностей.
Кенет пристально посмотрел на старика. Тот, почувствовав на себе
его взгляд, обернулся, но даже и тогда Кенет продолжал смотреть –
пока кулак не разжался под его упорным взглядом. Старик виновато
опустил руку и отвел глаза, избегая смотреть на Кенета.
– А вот этого больше не надо, – твердо сказал Кенет. – Никогда
не надо. Второго раза она может и не пережить.
