Сознание возвращалось обрывками, каждый из которых был острым, как осколок стекла.
Обрывок первый: запах асфальта, промокшего от недавнего дождя, и сладковатый аромат цветущих каштанов. Я бежала с последней лекции по когнитивной психологии, торопясь в библиотеку. В руках – конспекты, на шее – глупый амулет в виде совы, подарок Лены на день рождения. «Чтобы мудрости прибавилось!» – смеялась она. Я свернула в короткий путь, через старый, незнакомый переулок, вымощенный брусчаткой.
Обрывок второй: голоса. Гулкие, хриплые, нечеловеческие. Рык. Звон металла, от которого закладывало уши. Земля ушла из-под ног, небо перевернулось, и мир провалился в черную, беззвучную пустоту.
Обрывок третий: боль. Острая, пронзающая боль в виске. И запах. Не каштанов и асфальта. Пахло гарью, едким дымом горящей шерсти, потом и чем-то медным, терпким – кровью.
Я зажмурилась, пытаясь отогнать видение, но оно не исчезало. Я лежала на холодной, влажной земле, усыпанной щебнем. Под пронзительно-синим, чужим небом кружили огромные птицы с кожистыми крыльями. А вокруг, насколько хватало глаз, в суровом ритме, отточенном до автоматизма, тренировались орки (ОРКИ???).
Это были не существа из комиксов или фильмов – уродливые, зеленокожие карикатуры. Нет. Они были… реальными. Живыми. Могучими, выше двух метров ростом, с кожей оттенка старой бронзы, темной меди и оливковой глины. Их тела, покрытые ритуальными шрамами и татуировками, лоснились от пота и напряжения. Черные, как смоль, волосы были заплетены в сложные косы, перехваченные металлическими кольцами и костяными застежками. Они отрабатывали удары на соломенных чучелах, сшибались в тренировочных поединках, их топоры и секиры описывали в воздухе смертоносные дуги, обрушиваясь на щиты с оглушительным грохотом. Это была не битва, а ежедневная рутина, отточенная и дисциплинированная.
Страх, холодный и липкий, сковал меня, пригвоздил к земле. Я была мышью, забравшейся в логово титанов. Инстинкт кричал одно: «Не двигайся!»
Но было уже поздно.
Мое появление в застиранных джинсах, серой толстовке с ушастым котом и разноцветных кроссовках не осталось незамеченным. Несколько пар желтых, как у волка, глаз уставились на меня из-под тяжелых надбровий. Один из воинов, с тренировочным топором и любопытным блеском в глазах, прервал свои упражнения и рыкнул, двинувшись в мою сторону.
