Мы вместе учились в Итоне, а затем в Крайст-Чёрч, и я всегда с ним отлично ладил; однако для остальных он был человеком, который мало кого интересовал. В нём всегда было что-то странное и скрытное. Даже в Итоне крикету и гребле он предпочитал копание в книгах и химические опыты. Подобные увлечения сделали бы любого мальчика непопулярным. В Оксфорде же против него играла не только его страсть к науке и учёбе, но и привычка смотреть на нас, сощурив веки, словно бы со стороны – так, как ни один человек не вправе смотреть на другого, – и скучающий вид, будто он принадлежал к иной, высшей расе, всякий раз, когда мы заводили обычную болтовню о спорте или учёбе.
Смелый доклад о «Чёрной магии», который он зачитал в научном обществе, переполнил чашу презрения к нему всего колледжа. Полагаю, ещё никого так не презирали за столь ничтожный повод.
После выпуска я заметил (поскольку был знаком с его семьёй), что та неприязнь, которую он вызывал у большинства мужчин, разительно отличалась от чувств, которые он пробуждал в женщинах. Они все его любили, слушали с благоговейным вниманием и говорили о нём с нескрываемым восторгом. Несколько лет я спокойно наблюдал за этим странным поклонением, но однажды он встретил Кейт Данверс, и моему спокойствию пришёл конец. Она вела себя так же, как и все остальные, и именно ей Херст совершенно неожиданно бросил свой платок. Тогда он ещё не был Херстом из Херсткота, но происхождение его было знатным, а состояние весьма достойным, так что они были условно помолвлены. Говорили, что для первой красавицы графства это не лучшая партия, и её родные, я знаю, надеялись, что она одумается. Что до меня… что ж, это не история моей жизни, а его. Скажу лишь, что я счёл его счастливцем.
Я отправился в Лондон, чтобы завершить обучение и стать доктором медицины; Херст же уехал за границу – в Париж, Лейпциг или ещё куда-то – изучать гипноз и готовить материалы для своей книги о «чёрной магии». Она вышла осенью и имела неожиданный и громкий успех. Херст стал знаменит – так, как становятся знаменитыми в наши дни. Крупнейшие периодические издания наперебой просили его о статьях. Его будущее казалось обеспеченным. Весной они поженились. Я на свадьбе не был. Практика, которую отец купил для меня в Лондоне, отнимала всё моё время – так я сказал.
