Когда в уфимском кафе «Агидель» официантка принесла мне кофе и QR-код для оплаты одновременно с извинениями за то, что терминал «глючит», я подумал о нашей эпохе – эпохе великих противоречий. Мы создали мир, где можно заказать еду из любой точки планеты, не вставая с дивана, но не можем расплатиться за чашку кофе без танцев с бубном вокруг цифровых технологий. И именно тогда, листая ленту новостей о том, как очередной молодой автор получил литературную премию за экспериментальную поэзию, ко мне подсел человек, который признался, что разучился хотеть.
Звучало это дико в 2025 году, когда желания стали валютой интернет-экономики, а персонализированная реклама знает о наших потребностях больше, чем мы о душах наших детей.
Артур Ринатович, кандидат экономических наук – звание, которое в наше время значит примерно то же, что «надворный советник» при Николае Первом: красиво звучит, никого не впечатляет. Работал в одной из тех частных фирм, что в Уфе плодятся как грибы после кислотного дождичка: офис в бизнес-центре «Иремель», логотип в стиле «минимализм для бедных», деятельность – «консалтинг и логистика». То есть помогал перевозить то, что одни хотели продать тем, кто думал, что хочет купить.
– У меня странная проблема, – сказал он, потягивая латте из стаканчика с QR-кодом обратной связи. – Когда мне поручают мелкие операции, все идет как по маслу. Получаю свои двадцать тысяч рублей и доволен. Но стоит замахнуться на что-то крупное – все рушится в последний момент.
История, которую он рассказал, показалась мне притчей нашего времени. Вроде бы организовал поставку промышленного оборудования – не буду уточнять какого, в наши дни любая железка может оказаться «стратегически важной». Контракт на три миллиона, комиссионные – триста тысяч. Все согласовано, подписано, остался только перевод денег. И тут – бах! – новое постановление правительства. Товар внесли в список ограниченного экспорта.
– Представляете, – продолжал Артур Ринатович, нервно теребя салфетку с логотипом кафе, – я уже мысленно эти деньги потратил. Жене на новый айфон, сыну на курсы «современного дизайна», себе думал – наконец-то кредит на кроссовер возьму. И все – крах.
Я смотрел на него и понимал: передо мной герой нашего времени. Не в том смысле, что совершает подвиги, а в том, что воплощает главную трагедию эпохи – мы разучились различать истинные желания и навязанные потребности. Мы стали наркоманами чужих мечтаний.
