Ностальгия – чувство лживое. Все знают об этом, но мало кто признаётся. Любовь к прошлому обычно строится не на воспоминаниях о том, что было, а на фантазиях о том, чего не было. Когда я думаю о своём детстве в Учалах, я вспоминаю запах свежескошенной травы, звон велосипедной цепи, болтающейся на солнце, шелест страниц книг, которые я читал под старой яблоней, – словом, всё то, что превращает убогое существование советского ребёнка из провинциального городка в идиллию, достойную пера Марка Твена.
Мне сорок пять, я живу в Москве уже больше двадцати лет, и иногда меня спрашивают, скучаю ли я по родине. «По родине? – переспрашиваю я. – По Учалам?» И делаю скептическую мину, подразумевающую превосходство столичного жителя над провинциальной жизнью. Этой миной я пытаюсь скрыть от собеседника простую истину: Учалы – это и есть моя настоящая жизнь. Всё, что случилось потом – брак, ребёнок, развод, второй брак, ещё один ребёнок, карьера, деньги, путешествия – всего лишь надстройка над фундаментом из учалинского детства.
В августе 2025 года, после долгих уговоров жены, я решился на поездку в Башкирию – показать детям места, где вырос. Максиму было шесть, Соне – четыре, самый подходящий возраст, чтобы впитывать впечатления, не задавая слишком много неудобных вопросов. По крайней мере, я так думал.
Самолёт приземлился в Уфе, там мы взяли машину напрокат. Дети начали капризничать, едва мы выехали из аэропорта. Я включил им мультфильмы на планшетах, и они притихли. Лера листала ленту соцсетей. Я смотрел на дорогу, и чем дальше мы продвигались на восток, тем сильнее во мне нарастало ощущение: я возвращаюсь не домой, а в прошлое. Словно машина времени, наш арендованный «Hyundai» мчал нас не только по трассе М5, но и по временной оси – от благополучных нулевых и десятых к ветхим девяностым, потом к убогим восьмидесятым и, наконец, к еле живым шестидесятым, когда Учалы получили статус города.
Мы остановились на ночь в гостинице, утром позавтракали и двинулись на прогулку по городу.
– Знаешь, – сказала Лера, провожая взглядом очередной покосившийся деревянный дом, похожий на декорацию из фильма «Сталкер», – всё это выглядит довольно… атмосферно.
Я хмыкнул. Лера всегда умела находить положительные стороны в самых безнадёжных ситуациях. Это качество очень помогало в первые годы нашего брака, когда мы снимали крошечную комнату в коммуналке на Электрозаводской и выплачивали кредит за подержанную «Ладу».
