На востоке, там, где рассвет медленно рождается из-за гор и где ветер несёт запах моря и цветущей сакуры, живут сказки.
Их не рассказывают громко – их шепчут, как тайну. Их не пишут на бумаге – их оставляют на поверхности воды, на шелесте бамбука, на дыхании весеннего ветра.
Когда ночь становится тёмной и на тропинках зажигаются огоньки светлячков, старые духи собираются в лесу. Они садятся под кронами сосен, достают чайники, в которых вода закипает тихо и радостно, и начинают делиться историями.
Они рассказывают о лисёнке, который искал Луну, о чайнике, что любил петь, о девочке, которая дружила с дождём.
Каждая история – это не просто сказка. Она похожа на чашку тёплого чая: глоток – и сердце согревается, мир кажется чуть светлее, а тишина становится добрым другом.
Эти сказки учат видеть чудо в самых простых вещах: в блеске капли росы, в трепете лепестка, в песне цикад, в добром взгляде прохожего.
Ты держишь в руках книгу, где собраны такие истории. Они родились из шелеста леса и запаха цветущего поля.
Прочитай их не спеша, будто идёшь по тропинке в горы. Остановись, когда захочется, и оглянись вокруг – вдруг рядом с тобой в этот момент сидит маленький лисёнок или поёт старый чайник.
Эти сказки не спешат. Они знают: всё самое важное приходит вовремя.
Глава первая. Лисёнок и потерянная Луна
В горах, где по ночам пахнет хвойной смолой и тёплой землёй, жил маленький лисёнок. Он любил тишину после заката: в тишине слышались шаги енотовидных собак, негромкий разговор реки и невидимая работа ветра в бамбуковой роще. Больше всего лисёнок любил смотреть на Луну. Ему казалось, что она знает его имя, потому что всякий раз, когда он поднимал голову, лунный свет ложился ему на мордочку, как ладонь старшего друга.
Однажды ночью он выглянул из своей норы, и небо было пустым. Ни луны, ни звёзд – только густая темнота, будто кто-то задёрнул огромную занавеску. Лисёнок замер, и в груди стало тесно.
– Если Луны нет, – прошептал он, – вдруг утро не найдёт дорогу?
Он побежал к вершине холма, где рос старый клен. Там обычно Луну было видно целиком, от рога до рога. Но и оттуда её не было видно. Лисёнок ощутил, как по спине пробежал холодок. Он очень боялся темноты не потому, что в ней кто-то прячется, а потому что в темноте всё кажется без имени: тропа – просто тьма, куст – тьма, даже собственная лапа – тьма.
