Пролог. В погоне за неуловимым
«Духовный искатель подобен человеку, который зачерпывает горстями воздух, пытаясь поймать ветер. Чем сильнее он сжимает ладони, тем вернее упускает то, что стремится удержать». – Из записных книжек ироничного Будды
В древних культурах существовали странные магические практики. Одна из них – попытки поймать и удержать ветер. Шаманы плели особые сети, чтобы улавливать порывы воздуха. Жрецы высекали на скалах знаки, чтобы приманить и поймать в ловушку благоприятные бризы. Колдуны запечатывали дыхание ураганов в глиняные сосуды, чтобы позже использовать их разрушительную силу.
Все эти попытки, конечно, были обречены на неудачу. Ветер нельзя поймать или удержать. Его сущность – движение, его природа – свобода, его качество – неуловимость. Пытаться придать ветру форму – значит лишить его того, что делает его ветром.
Современные духовные искатели поразительно похожи на тех древних ловцов ветра. Мы стараемся ухватить просветление, поймать пробуждение, удержать освобождение. Мы выстраиваем хитроумные ловушки из медитативных практик, плетём сети из духовных концепций, высекаем на скрижалях нашего ума мистические символы и мантры, запечатываем трансцендентные переживания в сосуды духовных достижений.
И всё это с той же обречённостью на неудачу, с какой древние шаманы пытались поймать ветер. Потому что просветление, как и ветер, нельзя поймать или удержать. Его сущность – безграничность, его природа – свобода, его качество – вездесущность. Пытаться заключить просветление в конкретную форму, концепцию или переживание – значит лишить его того, что делает его просветлением.
Ирония в том, что просветление, которое мы так отчаянно пытаемся поймать, уже присутствует как сама способность осознавать, как само пространство, в котором разворачивается любой опыт. Оно не скрывается от нас – это мы скрываемся от него в своих попытках определить его, достичь его, обладать им.
Это как если бы рыба в океане сетовала: "Где же вода? Я так долго её ищу!" Или как если бы мы, окруженные воздухом, мучительно вопрошали: "Где же этот загадочный воздух, о котором все говорят?" Океан для рыбы настолько вездесущ, что она не замечает его. Воздух для нас настолько очевиден, что мы не обращаем на него внимания. Так и осознание, эта основа всякого опыта, настолько фундаментально, что мы не видим его, занятые поиском чего-то, что кажется более особенным, более экстраординарным, более "духовным".
