Смута. Письма самозванки

© Владислав Клевакин, 2024

© ООО «Издательство АСТ», 2024

Москва. Тушино. Лагерь Лжедимитрия II

– Открывай, ирод!

Всадник в черном плаще несколько раз ударил саблей по кривым доскам ворот. Крытая карета за спиной всадника, натужно скрипя колесами, остановилась.

– Поторапливайся, сучий сын! – продолжил он изливать свою накопившуюся за долгую дорогу злость. – Не видишь, русская царица к мужу своему пожаловала.

Часовой, продрав сонные глаза, устремился к закрытым воротам.

– Царица! – сквозь зубы процедил часовой. – Много вас тут всяких царей да цариц ездит.

Запоры деревянных косых ворот заскрипели, словно сверчки на летнем лугу. Часовой медленно распахнул ворота и, молча склонив голову, что-то невнятно пробурчал.

Всадник в черном плаще услышал слова часового, но предпочел промолчать и не поднимать шум в лагере. Он тихо проехал вовнутрь, вслед за ним, скрипя колесами, проковыляла и черная крытая карета.

– Царица русская, – тихо пробормотал часовой. – Знамо мы, какая она русская царица. Подстилка польская. Самозванка.

Часовой запер обратно ворота и, понурив ощипанную, словно курица, голову, побрел обратно в избу.

В лагере Лжедмитрия II в Тушино вновь воцарилась мертвая тишина.

Марина сошла с кареты.

– Почему меня никто не встречает? – недовольно пробурчала она.

– Так спят все! – пробубнил чубатый казак у самой большой избы.

Хоромы нового царя, несмотря на то что были самыми большими в сельце Тушино, срублены были криво. Крыша была застелена почерневшей кривой сучковатой доской. Крыльцо было грубо сколочено из таких же кривых досок, к тому же скрипящих, как будто и не крыльцо это, а обыкновенный смычок. Над порогом двери висел орленый герб, кем-то небрежно вырезанный на обыкновенной сучковатой доске.

Мнишек подняла голову вверх. Небо над лагерем в Тушино в эту ночь было таким бездонным и черным, что Марине казалось, эти маленькие сверкающие огоньки звезд заглядывают ей в само сердце и душу.

Что она обрела здесь, в чужой и варварской стране, покинув отчий дом в Сандомирском воеводстве?

Первый муж, царь Дмитрий, был бесславно умерщвлен и растерзан толпой московитов прямо на площади у дворца. Вместе с ним рухнули и все ее надежды на счастливую безбедную жизнь русской царицы.

Со вторым Дмитрием была полная неизвестность. Гетман Ян Сапега задумал с ее помощью узаконить власть второго самозванца Димитрия. Только пойдет ли за ним народ, или же расправится, как и с первым Димитрием.