Земля. Последние числа
апреля 2055 года. Район полигонов в месте постоянной дислокации
отдельной гвардейской дивизии Военно-космических сил России.
Маленький провинциальный городок неподалеку от границы с
Прибалтикой…
Весна в средней полосе приходит
поздно. По утрам еще примораживает, хрупкий ледок подергивает лужи,
но в погожие дни солнце щедро согревает землю, звонко журчат ручьи,
набухают почки.
В этот день тишина за городом стояла
необыкновенная, лишь легкий ветерок шелестел голыми ветками
кустарника.
В перелеске на краю обширной площадки
приземления раздался тихий стон. Шевельнулась опавшая прошлогодняя
листва, испуганно вспорхнула синичка, когда из-под ноздреватого
подтаявшего снега появилась человеческая рука.
Корка смерзшейся грязи отвалились от
рукава скафандра, и солнечный свет внезапно проявил на предплечье
короткий цифробуквенный код.
Лейтенант Лозин едва пришел в
сознание, еще не понимая, где находится, не помня, что произошло.
Его выцветший взгляд тонул в бездонной лазури небес, потрескавшиеся
от жажды губы беззвучно шевелились.
Он попытался привстать, но не смог -
земля держала цепко. Элементы экипировки вмерзли в нее и теперь
сковывали движения.
Любопытная синичка вернулась, села на
тонкую ветку, взглянула на него, издала задорную трель и снова
упорхнула.
Нестерпимо хотелось пить. Он сжал
пальцы, не чувствуя холода, не осязая снега, машинально отер лицо
грязно-льдистой кашицей, жадно поймал ее губами.
Зрачки Ивана сузились. Вид толстой
гермоперчатки неожиданно сыграл роль спускового механизма памяти,
пробудив обрывочные воспоминания.
Были плановые прыжки с орбиты…
Он со стоном перевалился набок. В
поле зрения попали сваренные из листов металла макеты бронетехники,
змейки ходов сообщения, обозначенные потрескавшимися бетонными
брустверами.
«Площадка приземления на старом
полигоне ВДВ…» - вытолкнула память.
«Что же случилось? Неудачно
приземлился?»
Снег на лице подтаял, каплями стекал
к подбородку. Только сейчас, немного придя в себя, Иван понял:
забрало гермошлема разбито! Его дыхание невольно участилось. Воздух
пах странно. Прелой листвой, а не морозной свежестью.
Бред. Прыжки проходили шестнадцатого
января. Сознание внезапно вытолкнуло панораму заснеженных полей, да
тусклую индикацию приборов внутри гермошлема. До земли оставалось
пятьдесят метров, когда небеса от горизонта до горизонта озарила
ярчайшая вспышка.
