Сессию я сдал средненько. Ну как - средненько? Смотря с чем
сравнивать. Или с кем. У Эли одни восьмерки и девятки стояли,
например. А Юревич все, кроме прикладного-боевого, на шесть-семь
сдавал, Выходцева со Святцевой вообще весь диапазон в своих табелях
видали: от минимально-проходной четверки до десятки. А у меня при в
общем-то очень приличных баллах две семерки нарисовались. Первая по
артефакторике - у Бориса Борисовича. Ну, здесь ничего
удивительного, он меня любил особенно и на экзамене вздрючил как
положено.
А вторая семерка - по стихиям. Стихийная магия мне никогда не
нравилась. Меня преподша наша, Стелла Амвросиевна Выбегалло, даже
нонконформистом обозвала. Мол, Титову что угодно, только бы не как
все. Мол, я специально на занятиях по стихийной магии ленюсь и не
выкладываюсь на все сто, работаю спустя рукава. А я не ленюсь. Я
вот базовый минимум - могу. А профильный максимум - это без меня.
Кастовать файерболы, махаться водяными плетями, провалы в земле
мутить и попутный ветер для кораблей забабахать - не-не-не. Стакан
воды из атмосферы, огонек на ладошке, ощущение пустот под землей
или там сквознячок - вот это мой стихийный уровень, я его прекрасно
знаю. А чтоб выше головы прыгнуть - это выдрючиваться надо и кучу
времени потратить. Мне ни того, ни другого не хочется!
Основной моей отметкой в этом семестре стала восьмерка. "Почти
отлично", если по-русски. И это закономерно - я же носился, как
Сивка-Бурка, вместо того, чтобы учиться волшебному делу настоящим
образом! Если бы не Библиотека, вообще слетел бы в середнячки, а
так - телепался на страничке колледжа в сети внизу вкладки "Наша
гордость". Да, да, такая тут тоже была. Чтобы поддерживать что-то
типа соревновательного духа. Получается, я оказался худшим из
лучших.
Но зато - инициировался. Нас теперь трое таких на курсе было -
Юревич, Ермолова-Кантемирова и я. С Тинголовым в этом плане
существовали разночтения: очень уж дар у него редкий. Поиграть на
дудочке и привести стадо тварей в несколько сотен голов на убой -
это уже уровень мага второго порядка, или нет? При этом в остальном
галадрим выше головы не прыгал: тот же огонек на ладошке и стакан
воды из воздуха, что и у меня. Даже Ян Амосович разводил руками по
поводу нашего Руари.
А я разводил руками под взглядом Барбашина, который укоризненно
глядел в мой табель на экране планшета.
