Возвращение домой было как путешествие в другой мир.
Казалось, что не осталось ничего, кроме высоких деревьев с
пышными кронами, которые заволакивали весь мир своей зеленью. Но
буйная природа уступала с каждым километром, преодолённом в сторону
севера. Уже и деревья были не столь высоки, и луга встречались
чаще. Тот же воздух — он становился суше, прохладнее. А потом,
словно кто-то щёлкнул рубильник, начались холода.
В один вечер Кондрат забыл закрыть окно и проснулся ночью от
того, что в купе стало холодно. Ветер свистел, задувая внутрь
первые морозные нотки. Мир предстал перед ними безжизненным и
холодным: голая земля, редкие пучки пожухлой травы и голые деревья,
которые тянулись к небу костлявыми ветками. Ещё один день, и вот
уже начали встречаться снежные шапки то тут, то там. А потом…
— Снег… — выдохнула Дайлин, глядя в окно.
Поезд ворвался в снежную бурю. За окном всё было белым-бело. Это
выглядело волшебно, красиво и гораздо лучше, чем мёртвая земля,
которая вызывала ассоциации только с промёрзшими покойниками и
кладбищем. Хотя, конечно, может это только у Кондрата были такие
ассоциации.
В скором времени они прибыли и в Ангартрод. Он не изменился ни
на йоту. Всё тот же огромный, — по местным меркам, — шумный город,
заваленный снегом, который даже сейчас шёл мелкими хлопьями, будто
напоминая о себе, что в каждую секунду может обрушиться с новой
силой. И в противовес югу здесь было до ужаса холодно. То ли они
отвыкли, то ли действительно стало холоднее, но даже Кондрат
поёжился, выйдя из вагона. Чего говорить о Дайлин, которая
завернулась в свою шубку и продолжала постукивать зубами.
— Я думала, что будет теплее, — улыбнулась она, выглядывая из-за
пышного воротника.
— Мы просто отвыкли, — отозвался Кондрат, оглядываясь. Было
непривычно многолюдно. — Через пару дней привыкнем.
— А знаешь, всё равно здесь лучше, — внезапно произнесла Дайлин.
— Не думаю, что смогла бы жить в климате, где ты задыхаешься от
духоты и помираешь от влажности круглый год.
— Согласен.
Что-что, а Дайлин была права. Такой климат слишком специфичен
для того, чтобы его полюбить. Может, родись он в тех краях, то
как-нибудь и свыкся, однако уж точно не на старости лет. Если бы у
Кондрата была возможность выбирать, то он бы предпочёл какое-нибудь
побережье у моря в тропиках, как те лазурные берега на Гавайях или
что-то в этом духе.
