Пролог.
2 мая (по новому стилю) 1918 года, город
Харбин.
Двухэтажный особняк со стрельчатыми окнами на Конной улице
наискось от синагоги, принадлежал Моррису Баху. Первый этаж
занимали писчебумажный магазин Кляйна, меховая лавка Топеров и
фотографическая мастерская Лифшица, на втором этаже сдавались
мебелированные комнаты по десять николаевских рублей в неделю, с
двумя общими уборными. До октябрьского восстания клиентов было
немного, но этой весной Харбин переживал настоящее нашествие новых
жителей, так что свободных мест почти не оставалось.
Постоялец комнаты номер восемь, мужчина лет тридцати пяти,
среднего роста, с аккуратными усиками и пустым правым рукавом,
заселился в неё двадцатого апреля по западноевропейскому календарю,
принятому большевиками, или седьмого - по обычному, русскому.
Управляющему он представился Николаем Заволжским, расплатился
казначейскими билетами Русско-Азиатского банка, потребовал, чтобы
по пустякам его не беспокоили, женщин не водил и не пьянствовал,
каждый день в любую погоду уходил ранним утром и появлялся обратно
под ночь, оставляя привратнику полтинник.
Второго мая в четыре часа пополудни вместе с полдником из
ресторана напротив, к постояльцу заявился гость, невысокий
подтянутый мужчина лет пятидесяти, с военной выправкой, в
английском костюме и с золотым пенсне на тонком хищном носу.
Заволжский визиту не удивился и не обрадовался, пригласил гостя
занять свободное кресло возле круглого столика, а сам приступил к
трапезе. Гость терпеливо ждал, пока хозяин комнаты ловко одной
рукой намажет масло на ломти хлеба, нальёт себе кофе из серебряного
кофейника, добавив сахар и щепотку корицы. Наконец Заволжский решил
сам начать разговор.
- Я ожидал вас вчера, Александр Игнатьевич, с нашей стороны всё
давно устроено, из Дайрена в Сан-Франциско князя доставят под
охраной, что же касается пути до порта, я и мои люди ещё сегодня
утром были готовы выехать в любую минуту. Генерал Монкевиц дал
чёткие указания, мы их чётко выполнили, однако, как оказывается –
впустую. Я и так задержался сверх меры, а моё время расписано
буквально по минутам.
- В этом-то и загвоздка, - гость пригладил седые виски, - мне
сообщили, что князь всё ещё ждёт известий из Петрограда, так что,
господин Пешков, отправку придётся немного перенести.
