Первый вдох самый тяжелый, будто пакет из синтетики на голове: вдыхаешь, вдыхаешь, а нечто незримое, тонкое не дает вздохнуть свободно, заграждает путь воздуху. Паника и тревога враз заполнили рассудок, заставив повторять попытку снова и снова, пока наконец-то не прорвало преграду. Кислород ворвался в легкие, заполняя их и обжигая болью. Яркой, нестерпимой, острой, но такой оживляющей. Выдох принес неимоверное облегчение, блаженство, больше ничего не хотелось, но вновь нарастающая боль заставила сделать новый вдох, чтобы обновить блаженный миг.
Вдох – выдох, вдох – выдох… я дышу… я… а кто – я? Какая тяжесть… будто плитой придавило все тело… плитой. Точно, плитой, бетонной. Ася… Аленка… Батя… Ба-а-атя-а-а?!
Взрывнику казалось, что он кричит во все горло, но с губ бледного мальчишки сорвался лишь слабый стон.
– Сынок? – прозвучал дрожащий женский голос на гране слышимости, эхом прозвучал, словно из бочки. – Сыночек! – и грудь придавило еще сильнее, что-то мягкое, теплое и вздрагивающее.
Запах, такой знакомый, родной… мама… Мама? Откуда мама? Какая мама?
Мысли все смешались в одну кашу, выдавая картинки знакомых и незнакомых людей, короткие кадры, связанные с этой женщиной, которую подсознание упорно считало родной матерью, и с той, казалось бы, уже напрочь забытой жизнью.
Мгновенно в голове подростка промчался яркий калейдоскоп живейших воспоминаний из обоих миров…
Он, Котов Артемий, одиннадцати лет от роду, сирота, детдомовец, волею судьбы попавший в совершенно иной мир, где выживают лишь сильнейшие и счастливчики, где жизнь человека ни стоит и ломаного гроша. В тот раз ему повезло, он умудрился выжить в жуткой мясорубке, обзавелся семьей, друзьями и новым именем Взрывник, получил опыт выживания в одиночку и сражения с мутантами. Люди, принявшие его в свою семью, обучали мальчика военному ремеслу, потому как без этих навыков и знаний было не выжить в суровых условиях нового мира. Но судьбе показалось мало тех испытаний, через которые пришлось пройти мальчишке, и она решила еще немного поиграться с ним, убив его там и воскресив тут. Воскресив, неизвестно где «тут», даже в другом теле, в теле умершего минуту назад двойника.
«Нет, я точно не знаю ее, – думал мальчик, копошась в своих воспоминаниях, – но чувствую, что люблю эту женщину всем сердцем. Остаточная память занятого тела? Да, скорее всего. Тем более, меня предупреждали, что такое возможно», – вспомнил он наставления ученых перед переносом души.
