Я едва успел вывернуть руль — иначе
таран был бы прямым. Громадина внедорожника ухнула мимо, подняв за
собой клубы пыли, и резко затормозила. Грунтовка не дала ему
остановиться сразу — масса тащила машину вперёд по мелким камешкам,
швыряя их в стороны. Он, как и все городские танки, был не слишком
поворотлив на таком покрытии: резина у него явно асфальтовая, а не
для бездорожья.
Мой «Москвич» в этом плане был
шустрее. Я врубил первую передачу, руль выровнял, снова заскочил в
колею и вжал педаль в пол. В зеркале заднего вида видел, как тот
разворачивается.
— Твою мать… Вы ещё кто такие? —
пробормотал я.
В голове всплыла картинка —
взорванная «Нива», полыхнувшая прямо у меня на глазах. Похоже, это
те самые ребята, что тогда хотели отправить меня к праотцам.
Значит, не менты.
Это хуже. Живым брать не будут.
Ублюдки…
Будто в подтверждение моих мыслей из
приоткрытого пассажирского окна джипа высунулась белобрысая голова
и рука с пистолетом. Машина быстро нагоняла.
— Бах! Бах! — выстрелы прозвучали
глухо, расплескавшись на просторе, но слишком близко. Опасно
близко.
— Сука! — рявкнул я.
Бах! — заднее стекло «Москвича»
разлетелось хрустальной крошкой, осыпав плечи и шею.
— Твари… это же машина Кузьмича,
любимая… — зло процедил я, одновременно давя на газ.
Но, сколько бы я ни выжимал,
старенький «Москвич» не мог тягаться с импортным монстром. Даже
если доберусь до асфальта — там он меня просто задавит
скоростью.
Оставался один вариант — в лес.
Дальше — пешком.
Я резко дёрнул руль, «Москвич»
вылетел с дороги, ломая сухие кусты и влетая в хилый подлесок.
Мотор взвыл, словно обиделся за простреленное стекло.
— Давай, родной… только не встань… —
бормотал я, обруливая молодые деревца, сминая более мелкие
заросли.
Задний привод вытаскивал меня из
вязкой травы, но стоило бы сбросить газ — и я тут же сел бы на
брюхо. Приходилось давить на педаль, хоть бока уже и скрипели от
сучьев.
Но и джип не отставал: он свернул
следом и пробивался через кусты, прыгая на кочках. Расстояние
неумолимо сокращалось. Я видел в зеркало, как на ухабах белобрысый
в окне, тот, что палил, пару раз приложился башкой о дверную стойку
и после этого убрался внутрь. Жаль, не раскроил.
Пока они хотя бы перестали стрелять,
но это — ненадолго. Я понимал, скоро меня прижмут к стене из более
плотных деревьев.
