Александр
Башибузук
Офицер
Комэск
Пролог
Утро на вокзале начиналось, как обычно. На путях бойко пыхтели
паровозы, по перрону сновали грузчики с тележками, возле вагонов
толпились пассажиры и встречающие, а рядом, на стихийном рынке,
бойко галдели торговцы и покупатели.
- Ко-ости!!! Свежие кости, с мяском… – бойкий дед в линялом
армяке верещал фальцетом около корыта с грудой бурых лошадиных
костей.
- Масло топленое, коровье! Яйца, мытые, не засраные… –
надсаживалась, отмахивалась от мух сутулая баба, закутанная в
платок по глаза.
- Меняем одежу на муку…
- А кому самовар! Тарелки, плошки, чашки…
- Одежа…
- Яйца…
- Мясо…
- Простокваша…
Ор и галдеж нарастал, в него начала вплетаться ругань
торгующихся покупателей.
Словом, все как обычно, но, вдруг, неожиданно, над базарчиком
пронесся истошный бабский вопль.
- Грабю-ю-ют!!! Держи во-о-ора…
Из толпы выскользнули двое щуплых мальчишек в обносках и, петляя
как зайцы, понеслись между рядами.
- Ах ты сучье вымя!!! – хрипло взревел громадный детина в
пропитанной потом малиновой рубахе, схватил одного из беглецов за
воротник широченного драного пиджака, но на него сразу налетел
второй, пнул с разбега в колено и вырвал товарища.
Хотя и его тут же сбила с ног подоспевшая погоня.
Беспризорников мигом окружила толпа, градом посыпались удары и
пинки.
- По голове! По голове, сучьего потроха!
- Х-хех! Дави вошу!..
- Дай кося Степка, я хоть раза приложусь…
- По нутрях яво, по нутрях…
Мальчишка пытался зарывать своим телом товарища, но доставалось
обоим, толпа начала стремительно звереть. Казалось, еще мгновение и
мальчишек забьют насмерть, но тут, сквозь остервенелый рык и хрип,
вдруг пробился звонкий женский крик:
- Что вы делаете, звери! Немедленно прекратите!
В толпу ворвалась маленькая, хрупкая девушка в скромном дорожном
костюме и заслонила мальчишек.
- Прекратить! Не смейте!
Миловидное, совсем еще молоденькое лицо девушки искажала ярость,
она даже руки с согнутыми пальцами выставила вперед, словно
защищающая котят кошка свои лапы с выпущенными когтями.
Разъяренные люди сначала подались назад, но замешательство
быстро прошло.
- Ишь, курва городская! Дай ей Прошка!
- Рви сучку!
- Да я сама ей зенки выцарапаю!
- Такая же ворюга! Бей, убивай!
Толпа снова навалилась, но, неожиданно, воздух разорвал
оглушительный хлесткий выстрел.
