Барон
Двадцать всадников гнали коней под
жутким снегопадом. Январь во Франции всегда был недобрым месяцем,
но в этом новом 1636 году от Рождества Христова зима выдалась
особенно суровой.
Всадники были отлично вооружены, злы,
нацелены выполнить поставленную задачу. Это были на данный момент
самые лютые убийцы во всей Франции.
И именно я выбрал их из множества,
подготовил и сделал таковыми.
Я, шевалье де Брас, барон де Ла Русс,
кавалер тайного ордена, бывший житель совсем иного времени и
пространства сумрачно смотрел вперед, возглавляя кавалькаду. Следом
за мной, прикрывая тыл, ехали Левый и Правый – мои постоянные
оруженосцы и телохранители.
Развевались плащи, глухо стучали
копыта. Слившиеся в сплошную черноту, мелькали деревья по обочинам
дороги.
Мы должны были прибыть в срок, даже
чуть заранее, поэтому теоретически имелось достаточно времени на
обустройство засады. Но непогода поменяла планы: дороги замело,
вперед было не пробиться, и я боялся, как бы ни пришлось застрять в
этой глуши на неделю-другую.
Все мои люди были обучены и
многократно проверены, каждый знал свое дело. Никто не дрогнет,
никто не отступит. Но гробить их я вовсе не собирался, всем
требовалось слегка отдохнуть и отогреться.
- Сворачиваем! – приказал я, увидев
на одном из съездов деревянный указатель на придорожное
заведение.
Решено, заночуем здесь, а с утра
будем действовать по обстоятельствам. До цели остался ровно
суточный переход, но в нормальных погодных условиях. Если непогода
уляжется – двинем дальше, если же пурга начнет набирать обороты –
переждем в трактире.
Вот только жаль упускать время. Но
тут я уже ничего не мог поделать. Человек предполагает, а природа
располагает. С другой стороны, моя нынешняя цель и его окружение
тоже вынуждены будут провести эти дни в ожидании благоприятной
погоды.
Свежий снег скрипел под копытами
лошадей, хлопья летели прямо в лицо, морозный стуженый ветер
пытался скинуть с седла. Если бы я не знал, что нахожусь во
Франции, мог бы посчитать, что передвигаюсь сквозь благословенные
пространства ненаглядной родины.
То ли триста лет назад природа была
жестче для французов, то ли просто мне так не повезло. Но я чуть не
отморозил уши, пока мы, наконец, не достигли постоялого двора.
Левый и Правый еще занимались
лошадьми, а я уже ввалился в таверну. В лицо ударил жуткий смрад
прокисшего пива, чада сальных свечей и прогорклого жира. Я
остановился на пороге и обвел взглядом зал. Все как всегда.
