Первый том тут: https://author.today/work/358750
_______________
В себя я пришел практически сразу, однако лишь на несколько
мгновений.
Сознание то включалось урывками, то выключалось вновь, поэтому я
видел перед собой лишь какие-то разрозненные неясные картинки, то и
дело сменяемые темнотой… В голове все путалось, в ушах звенело,
тошнило. Мысли — как вязкий кисель. Переплетались между собой,
будто внутри меня что-то сломалось. Я никак не мог сосредоточиться
и взять себя в руки — мысли будто куда-то утекали из головы и я с
трудом понимал, что происходит.
Разозлился, усилием воли заставил себя взять себя в руки.
Разом ощутил, что все тело отзывалось болью, но вместе с тем,
было даже как-то странно — будто бы руки и ноги не совсем мои.
Словно резиновые, какие-то чужие.
Я внезапно вспомнил, как меня взрывом выбросило из салона
бронетранспортёра — сейчас вокруг были какие-то камни. Сухая пыль,
глина. Темнота. Воняло пылью, дымом.
Щека в крови — видимо ударился о камни. Глаз открывался с
трудом. Поза неестественная, неудобная.
Смотреть на ноги не было ни времени, ни желания — ничего
хорошего я там точно не увижу. Однако, нижние конечности я вроде
как чувствовал, значит, они на месте — не оторвало при взрыве. При
таком экстриме, даже в живых остаться настоящее чудо.
Я внезапно вспомнил, что где-то рядом находятся душманы,
совершившие внезапное нападение на наш транспорт. Сколько их там,
десять? Двадцать? Оружия при мне не было, улетело куда-то при
падении. Я сейчас совсем не боец, меня можно брать голыми
руками.
Не думаю, что кто-то ещё из наших мог выжить в этой мясорубке —
те кто находился в бронетранспортёре, с высокой вероятностью
погибли — там почти без вариантов. Конечно, многое зависело от
того, чем именно по нам выстрелили… Первая машина осталась где-то
позади, уничтоженная взрывом. УАЗ это не БТР, брони нет вообще.
Даже очередь из Калашникова — прошьет насквозь.
Да, я уцелел. Возможно, один. Но надолго ли?
В каком я состоянии? Вокруг жестокий враг, которому жалость не
ведома в принципе. Духи практически всегда жестоко расправлялись с
ранеными шурави, заставляя их перед смертью страдать ещё
больше.
Я помню, как наш замполит майор Ветров, ещё в той воинской
части, где моим ротным командиром был капитан Воронин, рассказывал,
что в плен к духам лучше не попадать. Особенно раненым. Он тогда
все очень красочно описал. Да я по другим событиям знал, что
победителей не судят.
