Пролог
Патрульный УАЗик остановился напротив арки.
— Чего там? — старший наряда подался вперёд, пытаясь понять, что
смутило водителя.
— Да куча какая-то непонятная. Вроде бы шмотки. Чего им
посередине дороги валяться?
Снаружи уходящий под арку проезд освещался единственным фонарём.
На границе отбрасываемой контрфорсом тени пятно на асфальте
выглядело и вправду кучей каких-то тряпок.
— Жмурика нам тут ещё не хватало для полной радости, — процедил
сквозь зубы сержант. — Ладно. Пойду, посмотрю.
Пассажирская дверца хлопнула. Полицейский выбрался из авто,
перешёл на другую сторону улицы, включил карманный фонарик и
направил его на «пятно». Секунд десять он молча разглядывал
валяющиеся на мостовой предметы женского гардероба, потом досадливо
сплюнул и двинулся обратно к машине.
Уже шестую неделю на инструктаже перед выездом на патрулирование
до них доводили: «На севере и северо-востоке столицы орудует
опасный маньяк. Перед убийством он раздевает своих жертв догола...»
И хотя кучи бесхозных вещей находили на улицах гораздо чаще, чем
трупы, все подобные случаи приходилось теперь отрабатывать по
полной программе.
«Барнаул. Двадцать два пятьдесят, — проговорил сержант в рацию.
— Код сорок шесть... Да. Ещё одна партия. Улица Клинская, напротив
Грачёвского парка... Что?.. Понял. Обследуем...»
— Семёныч, прижмись, — приказал он напарнику. — Дворы пойдём
проверять...
Согласно ориентировке, трупы мужчин и женщин (на сегодняшний
день их насчитывалось уже полтора десятка), изувеченных и
растерзанных, находили, как правило, в нескольких сотнях метров от
их одежды.
Зачем преступник так делал и как умудрялся при этом не оставлять
никаких следов, криминалисты терялись в догадках, а опера́ из
убойных отделов, чтобы найти хоть какую-нибудь зацепку, рыли землю
в режиме двадцать четыре на семь, но видимых результатов это, к
несчастью, не приносило. Маньяк оставался не пойманным,
общественность негодовала и ужасалась, начальство било кулаком по
столу и рассылало грозные указивки, а многочисленные всезнайки из
соцсетей патетически вопрошали «Доколе?!», привычно обвиняли во
всех грехах полицейских «лампасников» и с плохо скрываемым
удовольствием объявляли очередной «срочносбор» на дроны с
искусственным интеллектом, как на единственную надежду в поимке
«Московского потрошителя».
